«Мерседес» - подставляла, зарабатывает на лохах и на страхах автолюбителей

Вот что рассказал наш читатель Вячеслав В.: «13 августа на развилке Кутузовского проспекта и Дорогомиловской улицы около 9 вечера в довольно плотном потоке, движущемся со стороны Нового Арбата в область, меня догнал тот же самый «мерин» E-класса, о котором у вас уже несколько статей набралось. На моем заднем бампере справа – след от его колеса (правда, это я понял только у дома, осматривая машину), у «мерина» – довольно сильно покоробленное левое крыло. Ситуация развивалась так: перед развязкой с Дорогомиловской улицей я перестраиваюсь на ряд правее, заранее включив поворотник и сто раз посмотрев в правое зеркало (до этого «мерин» мелькал у меня на хвосте). Чувствую небольшой удар, останавливаюсь (это был третий слева ряд), включаю аварийку. «Мерин» останавливается у тротуара, из него появляется водитель и еще один молодой человек, оба довольно плотно сбитые. Откуда-то у второго в руках появляется милицейский жезл (?), и, остановив поток, он приглашает меня перейти к ним. Когда я подошел, из машины вылезли еще двое и начали меня «прессовать» сразу. Водила все время был не у дел, а второй вылезший сначала играл «доброго», т. е. постоянно осаживал двоих последних и уговаривал меня «разойтись по-доброму». Потому что «если оформлять, то... то, се, и в конечном итоге ремонт встанет мне в $2000». Когда подошел инспектор, я сказал, что ДТП мы будем оформлять, а дальше все будем решать через суд. Из всех наседавших на меня к тому времени остался только «добрый» (неприметный тип, среднего роста, передние зубы слегка гнилые, коротко стриженый, полноватый). Сначала он «скинул цену» до $600. Я сказал, что все равно будем оформлять ДТП. Тут вся его доброта исчезла. Начали появляться другие аргументы. Типа, что «вот этот милицейский жезл – это все фигня, а в машине лежит аргумент посерьезнее», «пойдем в арку, разберемся, как мужики», «да одного такого этой весной в пруду выловили» и т. д. и т. п. Когда инспектор выловил понятых, замерил все расстояния, составил протокол и подошел к нам, я сказал ему, что хочу, чтобы он вызвал наряд милиции, потому как мне открыто угрожают. После чего ребята сели в машину, бросив мне: «Мы тебя прощаем, но если попадешься еще раз – убьем» – и быстро уехали. Так что пресловутый 420-й до сих пор работает на московских дорогах. Как действовать при подставе, все, кажется, уже давно знают. В конфликт не вступать, вину не признавать, денег не обещать, предложение разобраться на месте, отклонять. Но это все, так сказать, самозащита пострадавшего. Мы же решили узнать, чем могли бы ему помочь официальные органы и вообще как они могут использовать публикуемую нами информацию о подставах. В отделе пропаганды ГАИ Москвы «Газете.Ru» еще раз посоветовали немедленно вызывать инспектора на место происшествия, а также страховать машину и налеплять на заднее стекло извещающую об этом наклейку. Понимаете, они же все время меняют машины, уличить их почти невозможно, пожаловались гаишники. А вообще, сказали в ГАИ, «подставлялы – это не наше дело». Подставами на дорогах должны заниматься управления по борьбе с организованной преступностью. Однако в РУБОПе придерживаются другого мнения. Там нам сообщили, что работа с подставлялами «не входит в список их функций», и посоветовали обратиться в обычное районное отделение милиции. В милиции Хамовнического района круг замкнулся: любые аварии, сказал дежурный – это дело ГАИ. Что же касается подстав, то да, бывали случаи, когда пострадавшие обращались в милицию. Только результат, по словам дежурного, нулевой. «Затратили массу сил и времени и ничего не доказали. Пока сам человек не признается, что специально совершил аварию, ничего не добьешься. А какой же дурак станет признаваться». Выходит, распространение информации о подставлялах – единственный широкомасштабный способ борьбы с ними. Ведь если бы Вячеслав В. ничего не читал о подставах, едва ли он решился бы вести себя именно так, как описал.