Российский Интернет может заболеть от чужих рецептов

В самом конце ноября в течение двух дней в Москве проходил научно-практический семинар на тему «противодействие интернет-пиратству».Тема семинара более чем актуальна, однако ситуация в сфере борьбы с посягательствами на интеллектуальную собственность не так однозначна, как хотели бы ее представить некоторые эксперты.Начать с того, что цифры и факты пиратства по России, мягко говоря, сильно преувеличены западными экспертами. Уже самые первые аналитические изыскания, проведенные российскими специалистами, показали, что никогда не существовало серьезных данных, которые свидетельствовали бы о высоком уровне пиратства в России. Парадокс? Не совсем. Мы всегда пользовались западными оценочными данными или отдельными высказываниями тех или иных западных экспертов, не все из которых правильно представляют себе реалии российской действительности. Прозвучав единожды на каком-нибудь форуме, эти оценки просто тиражировались и превращались в нечто догматическое. . Можно предположить в этой связи, что такой имидж, далекий от реальности, выгоден некоторым кругам на Западе, потому что дает им определенный инструмент давления, например, в торговых переговорах, в обсуждении вопросов культурного сотрудничества или других сфер взаимодействия.Кроме того, заявляя о высоком, ну просто заоблачном уровне пиратства в интеллектуальной сфере в России, что приносит якобы миллиардные убытки США и другим странам, те же самые западные аналитики категорически отказываются видеть, что последние полтора-два года пиратам, специализирующимся в сфере аудио- и видеопродукции, стало жить в нашей стране намного тяжелее. Всевозможные «шторма» в виде милицейских и общественных рейдов, а также целый ряд других факторов сильно раскачали пиратский флот, корабли которого, очевидно, дают течь.Что же касается Интернета, то сайты, официально продающие в нем, например, музыкальные произведения, вообще полностью легальны, так как действуют в строгом соответствии с российскими законами. Более того, Интернет обеспечивает максимальную прозрачность (а значит и легальность) совершаемых сделок, и поэтому является эффективным средством вытеснения «серых» и «черных» дилеров. Особенно это актуально для провинции, куда легальные продажи через магазины пока вообще не доходят.Западники же, как обычно, не согласны с тем, что в России происходят изменения к лучшему. Они упрекают российскую сторону в том, что она идет по пути демонстративных акций и попыток изобретения велосипеда, тогда как все, что необходимо делать, уже давно якобы было изложено.В частности, напоминается об известном специальном отчете Международного комитета по интеллектуальной собственности (МКИС), который является крупнейшей лоббистской структурой США в области интеллектуальной собственности, где прямо говорится, что следует прекратить искать извинения за бездействие. В этой связи американские представители требуют, чтобы российские суды выносили более жесткие приговоры, чтобы оборонные предприятия, где может производиться музыкальная и видеопродукция, инспектировались представителями IFPI, чтобы в РФ было прекращено снятие копий с научной литературы, прежде всего справочников и учебников, и чтобы жители страны не имели столь широких легальных возможностей по копированию музыкальных и кинозаписей.Высказывается также идея ограничить возможность использования Интернета для свободного доступа к литературным, музыкальным и иным произведениям. Что же касается законопроекта об электронной торговле, то США рассчитывают, что вопросы ответственности за нарушение авторского права в Интернете будут освещены в нем так, чтобы гарантировать американским правообладателям надлежащее и эффективное обеспечение их прав.То есть по сути дела России в очередной раз предлагают слепо следовать зарубежным рецептам, отнюдь не все из которых могут оказаться для нее полезными. Ведь что будет, если действительно ввести у нас в стране, особенно в глубинке, те ограничения, которые рекомендуют западные эксперты? В этом случае российская провинция окажется попросту без Интернета, вернее, без доступа к электронным библиотекам, новинкам книжного рынка, музыки. И это в то время, когда в нашей стране неоднократно ставилась задача развивать дистанционное образование и максимально обеспечить доступ населения к знаниям на основе современных передовых технологий. Все это немыслимо без широчайшего использования Интернета. А значит, иностранные требования могут в какой-то момент превратиться в тормоз на пути модернизации образования.Никто не против контроля, пусть даже самого жесткого, над рынком нелегальной контрафактной продукции. Но если он будет установлен в «тесном взаимодействии» с западными спецами, например, представителями IFPI (Международной федерации производителей фонограмм), то не будем ли мы слушать или смотреть только то, что хочет Запад, для которого наш рынок — лакомый кусок, вернее, целый кусище. Контроль над рынком — это и есть монополия рынка. Но в нашем случае речь идет не о «сникерсах» или куриных окорочках, а о продукции аудио и видео, что означает помимо экономики еще идеологию.А вот любопытная информация, в целом весьма обнадеживающая и даже подтверждающая некоторые тезисы, высказанные выше. По данным комиссии по безопасности информационного рынка (КБИР) при правительстве Москвы, если в начале 2005 года ежемесячные продажи пиратских дисков с программным обеспечением достигали 130 миллионов рублей, то сейчас сумма снизилась вдвое. А ежемесячный объем розничного рынка нелегальных МРЗ-записей, который в начале года составлял в Москве около 195 миллионов рублей в месяц, по оценкам КБИР, уменьшился на 60 процентов. Сравнительно недавно, кстати, специалисты одного из центров по изучению общественного мнения приводили такие факты: подавляющее большинство россиян негативно относятся к нарушению авторских прав. В частности, более 70 процентов опрошенных заявили, что они отрицательно относятся к нарушению прав авторов музыкальных произведений, кино- и видеофильмов, программного обеспечения. Это полностью опровергает тезис о правовом нигилизме населения страны, который зачастую навязывается нам извне.