Проблемы экономического мошенничества в России

Уважаемые участники конференции!Я остановлюсь только на двух проблемах. Первая: актуальность экономического мошенничества в России. Вторая: наши перспективы и возможности борьбы с ним, с экономической и всей преступностью в целом.Первая проблема: актуальность анализа мошенничества1. Мошенничество очень древняя форма преступной деятельности. До 1550 г. оно рассматривалось в качестве разновидности имущественного обмана. И лишь в Судебнике 1550 г. оно появилось в виде самостоятельного деяния и по наказанию приравнивалось к татьбе т.е. к краже. Примерно так оно понимается и в последую-щих уголовно-правовых актах.В новом уголовном кодексе РФ 1996 г. мошенничество предусмотрено ст. 159, где оно рассматривается в виде одной из форм хищения чужого (частного или государственного) имущества или приобретение права на него путем обмана или злоупотреблением доверием. Основной сутью мошенничества является завладение чу-жой собственностью путем обмана. В быту это определение сведется к двум словам корыстный обман. Бытовыми синонимами мошенничества являются афера, жульничество, шулерство, плутовство.И вот эта, на первый взгляд, вроде бы элементарная преступная деятельность вынесена на обсуждение международной конференции под эгидой мэра г. Москвы. Какие к этому основания? Их множество.2. Во-первых, мошенничество нельзя понимать в виде заведомо обманной игры на деньги в карты или "наперстки". Оно распространяется на все виды коммерческой, предпринимательской, фи-нансовой, банковской, бюджетной, кредитной, имущественной деятельности государственных и частных структур. Ограничение его рассмотрения только в коммерческой сфере, как предлагается в программе, недостаточно. Ибо основное мошенничество вершится с государственной собственностью.Мошенническим способом завладевают жильем, другой недвижимостью и "движимостью", земельными угодьями, банками, заводами, концернами, холдингами, акциями нефте- и газодобывающих компаний, железных дорог, средств связи, теле и радиокомпаний, авиакомпаний, угольных разрезов, рудников, деньгами, ценными бумагами, находящимися как в частной, так и в государственной собственности. К этому способу относится торговля фальсифицированными продуктами питания, промышленными товарами, алкогольными напитками, лекарствами и т.д. Объектами мошенничества бывает все то, что может продаваться, отчуждаться, приватизироваться, акционироваться, передаваться в пользование, управление и т.п. Сфера деятельности мошенников в России практически неограничена.3. Во-вторых, если мошенничество в СССР в силу отсутствия частного оборота и тотального контроля государства над всеми сферами жизни и деятельности было относительно редким явлением (в 60-е годы 5, а в 80-е - до 10 мошенничеств на 100 тыс. насе-ления), хотя и имеющим некоторую тенденцию к росту, то за пос-ледние 8-9 лет после суверенизации России его только регистрируемый уровень возрос в 5 раз. В 1999 г. было учтено 83 654 случая мошенничества или около 60 деяний на 100 тыс. всего населения. В принципе это не так много.Согласно Первому обзору ООН о тенденциях преступности (1970-1975 годы) в мире в среднем регистрировалось 83,3 мошен-ничеств на то же количество жителей. Последующие обзоры отмечали непрерывный рост регистрируемого мошенничества, особенно в развитых странах - до 150-200 деяний на 100 тыс. населения.Относительно низкий уровень учтенных мошенничеств в России связан с высокой латентностью этих деяний. Правоохранительные органы выявляют и регистрируют не более 2-5% реально совершае-мых мошеннических действий. Фактическое мошенничество составляет в 20-40 раз больше, то есть около 1,5-2 млн. деяний, или до 1,5 тысяч преступлений на 100 тыс. жителей. Если эти расчеты признать более или менее надежными, то мошенничество в России многократно превышает число афер в развитых странах. И к этому есть большое число объективных и субъективных причин. Но даже по зарегистрированным и расследуемым преступлениям осуждается 1 подследственный из 5-7.Таким образом, безнаказанность за совершение мошенничества составляет почти 99%. Преследуется в основном легко доказуемый обман в торговле.Обманные технологии являются сутью и других видов преступ-ной деятельности: незаконного предпринимательства и незаконной банковской деятельности (статьи 171 и 172), лжепредпринимательства (ст. 173) легализация "грязных" денег ст.174), незаконного получения кредита (ст.176), незаконного использования товарного знака (ст.180), заведомо ложной рекламы (ст.182), изготовления и сбыта поддельных денег, ценных бумаг и платежных документов (ст.ст. 186,187) фиктивного банкротства (ст.197), обмана потребителей (ст. 200), а также фальсификации избирательных бюллетеней (ст. 142), контрафакции (ст.146), фальсификация доказательств (ст.303) и многих других. Некоторые из этих деяний носят особо массовый характер. Один только обман потребителей, совершаемый на каждом шагу, в реальном исполнении многократно превышает собственно мошенничество.4. В третьих, с переходом России к рыночной экономике в условиях правового вакуума обман во всех общественных отношени-ях стал интенсивно расти. Он имел два направления развития: государственный и коммерческий.В начале - государственный обман всесоюзного масштаба был организован правительством Павлова в 1991 г. путем обесценивания вкладов населения. Ныне значатся 196 млн. счетов, которые подлежат компенсации на общую сумму около 300 трлн. рублей. Далее последовал ваучерный обман, обман с чеками "Урожай-90", спровоцированное банкротство Внешэкономбанка, растратившего огромные валютные средства предприятий и граждан и т.д. И лишь после этого массовым обманом населения занялись коммерческие структуры. Это укладывается в изречение французской поэтессы Дезульвер: "Сначала бывают обмануты, а затем становятся мошенниками". С которым нельзя не согласиться.Это, конечно же, не означает, что обман государством насе-ления прекратился. Государственная пирамида ГКО, которая была использована близкими к правительству чиновниками в личных интересах и приведшая к дефолту и краху банковской системы в 1998 г., ничем не отличалась по своей мошеннической схеме от пирамиды "МММ". Особый размах обмана в условиях полной безнаказанности, финансовой малограмотности и доверчивости населения наблюдался в 1992-1994 годы в акционерных обществах, коммерческих банках и других кредитных учреждениях, которые аккумулировали ваучеры и денежные средства населения. Обманутыми оказались около 40 млн. человек.Львиная доля этих мошенничеств не вошла в статистику, поскольку уголовные дела в силу политических интересов, правовых и организационных прорех по этим фактам практически не возбуждались, а возбужденные дела прекращались за отсутствием состава преступления (фактически за недоказанностью, вернее за неспособностью доказать). Система уголовной юстиции была разрушена уходом из нее квалифицированных кадров, справедливой и огульной критикой, безденежьем. Она даже не имела средств на проведение аудиторских проверок или бухгалтерских экспертиз, без которых любое экономическое преступление трудно доказуемо. В связи с этим обман акционеров и вкладчиков стал одним из доходных способов накопления первичного капитала криминальными и полукриминальными коммерческими структурами.По данным Федеральной комиссии по ценным бумагам, 833 фи-нансовых пирамиды работали без лицензий. Они собрали с населе-ния около 2 трлн. рублей в ценах 1994 г. К октябрю 1995 г. по стране таких фирм оказалось около полумиллиона. Выборочный анализ 92 московских компаний показал, что они не собирались рассчитываться с вкладчиками. 21 компания были куплены (учредители одни, работали - другие), 6 зарегистрированы по подложным паспортам, 7 - по несуществующим адресам. Почти у всех компаний юридический адрес не совпадал с фактическим. Пятьдесят пять фирм проработали меньше 6 месяцев, 30% - от полугода до года. Пострадавшими и виновными оказались доверчивые вкладчики.Законодательные и исполнительные власти центра и регионов, в том числе и Москвы, не обеспечили элементарного правового механизма деятельности мошеннических кредитных учреждений и объективно оказались фактическими пособниками мошенников. Их контроль над этими аферистами чаще всего сводился к коррупционным поборам. И подобный подход процветает до настоящего времени.В этом году в США на английском языке вышла книга Павла Хлебникова "Крестный отец Кремля" с подзаголовком: "Борис Березовский и ограбление России". Решается вопрос о ее издании на русском языке. У нас вышла также книга Якова Паппэ "Олигархи" и ряд других серьезных изданий, в которых профессионально раскрывается беспретендентное мошенничество вкупе с не менее беспрецедентной коррупцией.5. В четвертых, нельзя не учитывать и реалий мошенничества мирового масштаба. Спекулятивный и мошеннический интерес, воз-веденный в абсолют в мировой рыночной системе хозяйствования превратился в главное препятствие для решения ключевых проблем жизни и деятельности народов. Гипертрофированное стимулирование этого интереса наряду с подавлением производственного и торгового интереса привело к неоправданному доминированию в развитии финансовой системы (которая до поры до времени может прибыльно жить за счет своих махинаций) над развитием реального сектора экономики.Наиболее ярко это выражается в подчинении макроэкономики интересам финансового капитала, в порочной денежно-эмиссионной политике, в неприкрытом колониальном курсе международных валютных операций (где главенствуют США) по отношению к развивающимся странам, к группе пост социалистических государств, которых превращают в сырьевые доноры Запада.Вся финансовая пирамида всемирного хозяйства сегодня привязана к американскому доллару. Между тем сама долларовая денежная масса, находящаяся в обращении, не имеет реального товарного покрытия - она составляет сегодня, по данным некоторых аналитиков, 120% от ВПП США, что вдвое превышает предельный норматив. Ничем не обеспеченный доллар, на котором держится вся мега экономическая мировая финансовая пирамида, по сути своей мало чем отличается от пирамиды ГКО или "МММ" и способен в любой момент привести последнюю к полному краху. Поэтому пока существует тесная привязка российской экономики к доллару США, у нее нет гарантий защиты от всемирного экономического кризиса, спровоцированного финансовыми махинациями (Криминология. ХХ век. Санкт-Петербург, 2000. С.312).К такому выводу приходят не только российские авторы, но и выдающийся предприниматель, филантроп, автор теории рефлексивности и международный спекулянт Джордж Сорос. В своей последней книге "Кризис мирового капитализма" (1999 г.) он приводит слова, сказанные им в Конгрессе США (1998 г.). "Система мирового капитализма, которой мы обязаны необыкновенным процветанием нашей страны в последнее десятилетие, пишет он, трещит по швам. Сегодняшний спад на фондовых рынках США является всего лишь симптомом, к тому же запоздалым, говорящим о более глубоких проблемах, поражающих мировую экономику. Некоторые фондовые рынки Азии испытали более серьезные спады, чем крах на Уолл-стрит в 1929 г., кроме того их национальные валюты упали до незначительной доли их стоимости в тот период, когда они бы-ли привязаны к американскому доллару... В настоящее время Россия пережила полный финансовый крах. Этот крах... будет иметь неисчислимые человеческие и политические последствия. Эта инфекция распространилась также и на Латинскую Америку"(С. IX). Подобное обвинение нынешней мировой финансовой системе предъявляет не коммунист Зюганов, а капиталист Сорос. А, как известно, одни и те же слова звучат по-разному в устах разных лиц. Слова Сороса нельзя воспринять как коммунистическую демагогию.6. При более широком подходе приходится констатировать, что обман опутывает человечество все больше и больше, начиная с семейных отношений, и кончая государственными, и даже международ-ными делами. Фундаментальная книга Роберта Грина "48 законов власти", которая вышла на русском языке в этом году, самая аморальная, самая скандальная, самая циничная... и самая правдивая книга о власти, начиная с бытовой и кончая президентской. Это слова из ее аннотации. Все рассматриваемые законы построены на применении изощренного обмана, на мошенничестве. На книжных развалах нашей столицы продаются не менее фундаментальные исследования о психологических и других аспектах обучения обману.Может быть и впрямь права русская пословица: "Не обманешь, не проживешь". А если к этому прибавить еще пушкинское "Я сам обманываться рад...", которое юморист Станислав Лец сформулировал по-своему: "То, что нас можно обманывать снова и снова внушает мне оптимизм", то проблема обмана начинает объективно видится как одна из ключевых при решении нравственных, правовых, организационных, социальных, экономических, государственных и международных задач.7. Второе ключевое слово в мошенничестве - корысть. Онаявляется мотивом около 70-80 процентов всех учтенных преступлений в России. В 60-е годы ее доля составляла 45%. В конце прошлого столетия французский историк Эрнест Ренан написал: "Тенденция нашей эпохи стремится к тому, чтобы заместить во всем моральные двигатели материальными". И это сбывается. Как бы цинично не звучало, но следует сказать, что даже самые кровавые убийства в нашей стране являются всего лишь "пеной" на безбрежной экономической корыстной, в том числе и мошеннической, преступности. Один из предпринимателей мне так сказал: "Я заключаю ту или иную сделку только тогда, когда я лично контролирую денежные отношения, так как верить никому нельзя. Всюду обман."Вот, на мой взгляд, те объективные причины, которые ставят проблемы экономического мошенничества на одно из важных мест. Они заслуживают не одной международной конференции.Вторая проблема: наши возможности борьбы с мошенничеством и преступностью вообще1. Общие тенденции преступности в мире и борьбы с ней не утешительны. Назову лишь некоторые из них.Ныне все серьезные исследователи практически согласились с Эмилем Дюркгеймом, что преступность вечна как смерть или болезнь. Ее нельзя искоренить, но ее можно удерживать на социально терпимом уровне.Среднегодовые темпы прироста преступности уже более ста лет в несколько раз (до 4) превышают среднегодовые темпы прироста населения. Прирост населения в мире при очень больших различиях по странам (высокий в Азии и низкий, нулевой или отрицательный в Европе) составляет в среднем 1-1,5%, а прирост преступности - около 5%.В мире ежегодно только регистрируется около 500 млн. преступлений на 6 млрд. населения. Это около 8 тыс. преступлений (в европейских странах при их относительной честности учета этот показатель достигает 10-12-15 тысяч) на 100 тыс. жителей. В России по данным 1999 г. этот показатель чуть больше 2 тыс., т.е. в 4 раза ниже. В Москве еще меньше, около 1 тыс. учтенных преступлений на 100 тыс. населения (для сравнения в Берлине - 16 тыс. на 100 тыс. населения, разница 16-и кратная). Если же сравнить реальное, а не бумажное положение дел в Москве и Берлине, то станет очевидным уровень статистического мошенничества правоохранительных органов Москвы. Учет преступности - не фор-мальный момент, а сущностной. Если преступление не зарегистрировано, то оно находится вне закона, вне правосудия, а жертвы преступлений остаются еще и обманутыми государством. В стране ежегодно около 5-7 млн. пострадавших от преступлений не получают никакой правовой защиты. Какое уважение они могут иметь к правоохранительным органам и к государству? Вопрос риторический.2. Латентная (незаявленная, незарегистрированная, не установленная) преступность в цивилизованных странах составляет около половины от реально совершенной. Какой уровень латентности у нас, делайте вывод сами. По моим оценкам для примерного установления реальной преступности в нашей стране надо учтенную преступность умножить в 4-6 или более раз. Система уголовной юстиции России (милиция, прокуратура, суды, тюрьмы) при нашем забюрократизированном уголовном процессе (вспомните теракт на Котляковском кладбище. Три года тянулось расследование, которое завершилось оправдательным приговором) не справляется даже с учтенной преступностью. Если бы регистрировалась хотя бы половина реальной преступности, то система уголовной юстиции рухнула бы под ее массовостью. Из этого положения может быть два решения: "сверху" или "снизу".Решение сверху предполагает законодательную рационализацию уголовной ответственности, уголовного процесса, выносимых мер наказания и расширение системы уголовной юстиции. Это трудно, долго и дорого. Решение снизу: все переложить на низовые правоохранительные органы, как сейчас. В целях выживания они, повседневно злоупотребляя своим служебным положением, ведут противозаконную выборочную регистрацию известных им преступлений, совершенных в условиях очевидности (преступник известен), простых, легко доказуемых и для них безопасных. При таком положении дел нарушается конституционный принцип равенства граждан перед законом и судом.По данным МВД 1999 г. из 1,7 млн. выявленных правонаруши-телей: 56% - лица, не имели постоянного источника дохода, 27% - совершили преступление в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, 24% - ранее судимые, 15% - женщины, 11% - несовершеннолетние, 7 процентов - учащиеся и студенты и т.д. Аналогичные соотношения среди 1,2 млн. осужденных: 51% - трудоспособные, но неработающие и неучащиеся, 38% - совершили преступление в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, 23% - имели неснятую или непогашенную судимость, 12% - женщины, 26% - рабочие, 8% - учащиеся и студенты и т.д. Среди осужденных в указанном году мошенники составили 1,5%.3. Критическая оценка названных данных приводит к единственному выводу: система уголовной юстиции у нас в силу выборочного учета объективно нацелена на бедные, низшие, слабо адаптированные, алкоголизированные, деградированные и маргинальные слои населения, совершающие традиционные уголовные деяния. Хотя преступления совершают субъекты из всех слоев населения. Такая статистика при внедренной в сознание масс декларации "все равны перед законом и судом" много веков почти всех удовлетворяет: власть, элиту, правоохранительные органы, суды, тюрьмы, криминологов (которые вроде бы открыли истину) и большинство населения, кроме той его части, которая "попалась".Она дает возможность абсолютному большинству людей и осо-бенно представителям правящей, политической и экономической элиты независимо от правомерности или неправомерности своего поведения чувствовать себя порядочными гражданами, поскольку, как мы знаем, преступник не тот, кто совершил злодеяние, а тот, кто привлечен к уголовной ответственности и осужден. А в сферу действия системы уголовной юстиции попадают в первую очередь те, кто совершил примитивное и очевидное деяние, кто не смог замести свои следы, кто не способен квалифицированно самозащищаться, кто не прикрыт беспрецедентной депутатской, должностной (государственные должностные лица категории "А") и специфичной для России "иерарховой" неприкосновенностью, кто плохо понимает презумпцию невиновности, у кого нет оснований блефовать, что его преследуют по политическим мотивам, у кого нет средств на талантливо-циничного адвоката, кто не может внести залог и выйти на свободу до суда для заметания следов, кто не может сфабриковать или добыть необходимый компромат на своих преследователей, кто не может просто откупиться и т.д.4. Можно было бы привести и другие устойчивые тенденции преступности и борьбы с ней. Но и из полученных данных нетрудно сделать вывод, что борьба с мошенничеством, особенно в элитных кругах, в ближайшие годы не улучшится. Оно носит высоко интеллектуальный скрытый характер, направлено главным образом на захват государственной собственности, бюджетных денег и ценных бумаг, где нет заинтересованных в раскрытии мошеннических действий потерпевших. А разрытие этих деяний требует высоко квали-фицированных работников, больших средств, времени и следственно-прокурорского мужества. И первое, и второе, и третье, и четвертое у нас в большом дефиците, вернее не совсем так.5. И последнее. Некоторые полагают, что интенсивный рост преступности в последнее десятилетие связан с рыночной экономикой. Придумали даже сентенцию: "Рыночная экономика беременна преступностью". Это не так.У рыночной экономике нет достойной альтернативы. Она продуктивно развивается только в условиях свободы (экономической, политической и личной) и демократии. Свобода и демократия по своей созидательной и разрушительной силе могут быть сравнимы лишь с ядерной энергией. Они требуют умелого обращения, демократического опыта и четкой правовой регламентации, поскольку свобода - не анархия, не охлократия, не безбрежная воля, а воля народа, ограниченная законом, принятым демократическим путем. Свобода, будучи непреходящей ценностью добра, с неменьшим успехом может быть использована и во зло, в нашем случае - для совершения преступлений.Нет сомнения в том, что тотальный контроль в СССР удерживал традиционную уголовную преступность на относительно низком уровне. С ослаблением его уголовная преступность стала изменяться по мировым законам. Если принять за базу данные 1956 г., года первой попытки разрушения тоталитаризма, то к 1991 г., когда СССР перестал существовать, преступность по абсолютным показателям возросла почти 6 раз. Среднегодовые темпы прироста преступности за эти 35 лет равнялись 5% в год, а население - 1,1%, т.е. темпы прироста преступности обгоняли темпы прироста населения в 4,6 раза.Таким образом, интенсивный рост уголовной преступности начался задолго до перестройки и перехода к рыночной капиталистической экономике в России. И он был связан с противоречивым медленным, но закономерным ослаблением тотального контроля, которое наметилось после смерти Сталина без создания новых демократических форм. Всеобщая криминализация, окорыствование общественных отношений и более интенсивный рост преступности произошли еще в 80-е годы. Эти процессы еще более усилились в период серьезного ослабления государственной власти и действия права в 90-е годы.Итак, процесс интенсивной криминализации общественных отношений в России главным образом связан не с переходом к капитализму, рыночной экономике, свободе и демократии, а с параличом новых властей, их корыстными и иными личными интересами. Рыночная экономика требует дисциплины и порядка. У нее огромные возможности саморегулирования, но только не в контроле за преступностью.6. В конце ХХ века человеческое сообщество оказалось в криминальном капкане. Тоталитаризм в состоянии справиться с традиционной уголовной преступностью, но он преступен по своей сути. Жертвы его злоупотреблений по ООНовским документам приравниваются к жертвам преступлений. Они многократно компенсируют низкий уровень уголовной преступности в авторитарных режимах. Либеральная демократия озабочена соблюдением демократических свобод и прав человека, но она вне установления необходимого демократического контроля, не справляется с ростом преступности. Выход один: установление эффективного социально-правового контроля. И эта тенденция четко проявляется в развитых демократических странах Западной Европы и Северной Америки.Успех борьбы с преступностью в целом, в том числе с экономической преступностью и одним из ее деяний - мошенничеством связан с установлением жесткого демократического социально-правового контроля за криминальными процессами в стране. За процессами, а не за людьми и в строгих рамках действующего законодательства. И этот контроль не должен снижать правомерную предпринимательскую деятельность и нарушать фундаментальные пра-ва человека. Если мы найдем ювелирное решение этой двуединой задачи эффективности контроля с соблюдением демократических и рыночных свобод, можно удерживать экономическую и мошенническую преступность на социально терпимом уровне. И, конечно, в России должен торжествовать конституционный принцип равенства граждан перед законом и судом.Правящая, политическая и экономическая элита должна осознать, что установление правового демократического порядка надо начинать с самой себя. Только при таком подходе будут опреде-ленные успехи в борьбе с экономической преступностью. К сожалению, наша элита очень быстро восприняла для себя демократические свободы Запада, но как наступление "37 года" воспринимает западный социально-правовой контроль в России.