Главная страница - Конъюнктурный анализ средств безопасности

Что творится в голове у серийного убийцы?



16 ноября 1940 года работники подразделения Consolidated Edison (одна из крупнейших в Америке энергетических компаний), расположенного на западной стороне Шестьдесят четвертой улицы в Манхэттене, нашли на подоконнике самодельную бомбу из железной трубки со взрывчаткой. К ней была прикреплена записка: "Жулики из Con Edison, это для вас". В сентябре 1941 года была найдена вторая бомба, на этот раз на Девятнадцатой улице, в нескольких кварталах от офиса Con Edison, возле Union Square.

Она была оставлена на улице, завернутая в носок. Через пару месяцев нью-йоркская полиция получила письмо с обещанием "свершить над Con Edison правосудие". В письме было сказано, что "они заплатят за свои мерзопакостные дела". За этим письмом последовали другие: за период времени между 1941 и 1946 годами было получено шестнадцать аналогичных посланий, написанных печатными буквами; во многих из них содержалось выражение "богомерзкие дела", и все они были подписаны инициалами "Ф.П.".

В марте 1950 года третья бомба - более крупная по размеру и взрывной мощи - была найдена на нижнем этаже Grand Censpanal Terminal (торгово-выставочный комплекс в Нью-Йорке). Следующее взрывное устройство было оставлено в телефонной будке в Нью-Йоркской публичной библиотеке (New York Public Library). Оно взорвалось, как и другая бомба, заложенная в телефонной будке в Grand Censpanal. В 1954 году Mad Bomber (Безумный Бомбист) - так его стали называть - объявился четыре раза; одно из его "выступлений" состояло в том, что он шарахнул шрапнелью по публике, собравшейся в Radio City Music Hall. В 1955 году он объявился шесть раз. Город бурлил. Полиция терялась в догадках. В конце 1956 года Говард Финни, инспектор криминальной лаборатории нью-йоркского департамента полиции, решился на отчаянный шаг: прихватив с собой двух детективов, он нанес визит психиатру по имени Джеймс Брассел.

Брассел был фрейдистом, курил трубку и жил на Двенадцатой улице в West Village. Карьеру он начал в Мексике: служил там в ФБР - занимался контрразведкой. Брассел написал много книг, включая самоучитель "Быстрый старт: как стать квалифицированным психиатром за десять легких уроков". Финни выложил на стол Брассела груду документов: снимки неразорвавшихся бомб, картины разрушений, фотокопии обширной "корреспонденции" Ф.П. - посланий, написанных аккуратно выведенными печатными буквами. "От меня не ускользнули испытующие взгляды двух детективов, - пишет Брассел в своих мемуарах "Записки психиатра-криминалиста" ("Casebook of a Crime Psychiaspanist"). - Мне уже случалось ловить на себе подобные взгляды, чаще всего в армии; такое выражение появлялось на лицах бывалых полевых офицеров старого закала, уверенных в том, что все эти новомодные психиатрические заморочки - чушь собачья".

Брассел начал просматривать материалы. Все шестнадцать лет Ф.П. был зациклен на том, что Con Ed совершил по отношению к нему вопиющую несправедливость. Ясно, что он был клиническим параноиком. Но паранойя требует времени для своего развития. Ф.П. стал Bomber'ом с 1940 года, из чего можно было заключить, что теперь это человек средних лет. Брассел пристально изучил почерк посланий Ф.П. в адрес полиции. Это был дисциплинированный человек. Он привык проявлять осторожность. Видимо, он занимал в свое время какую-то неординарную ответственную должность. Далее, его язык свидетельствовал об определенной образованности. Однако в его писаниях просматривались едва уловимые странности в выборе слов и фразеологии. Con Edison писался с определенным артиклем - "the Con Edison." И кто сейчас использует такие выражения, как "богомерзкие дела"? Кажется, Ф.П. родился не в Соединенных Штатах. Присмотревшись к письмам, Брассел заметил, что все заглавные буквы были выведены каллиграфически, кроме буквы "W". Буква "W" писалась необычно - как сдвоенная буква "U". На взгляд Брассела, эти его "W" напоминали женскую грудь. Он обратился к описаниям места преступлений. Когда Ф.П. закладывал свои бомбы в кинотеатрах, он вспарывал нижнюю часть сиденья ножом и засовывал взрывчатку в прорезь в обивке. Не было ли это похоже на символический акт проникновения в женщину или кастрации мужчины - или, может быть, на то и на другое? Не исключено, что Ф.П. так и застрял на эдиповской стадии. Он был не женат, одинок. Жил с матерью (или кем-то, олицетворявшим для него "материнскую фигуру"). После этого Брассел сделал следующий шаг. Ф.П. был славянином. Как петля-удавка свидетельствовала бы о человеке средиземноморского происхождения, так сочетание бомбы и ножа заставило Брассела заподозрить, что они имели дело с выходцем из Восточной Европы. На некоторых конвертах значился штамп почтового отделения Westchester County, но Ф.П. не стал бы отправлять письма из города, в котором жил. Тем не менее заслуживал внимания тот факт, что в ряде городов юго-восточного Коннектикута большая доля населения имела славянские корни. К тому же человек, направляющийся из Коннектикута в Нью-Йорк, проезжает через Westchester, не так ли?

Брассел выдержал паузу, после чего последовала "сцена предсказания", ставшая легендарной в кругах, причастных к уголовному розыску.

"- И вот еще что. - Я закрыл глаза, потому что не хотел наблюдать за их реакцией. Я видел Бомбиста: безупречно одетого, подчеркнуто аккуратного, с подобающими манерами. Человека, который не будет носить одежду в новом стиле, пока долгая привычка не сделает ее консервативной. Я видел его совершенно ясно - более отчетливо, чем факты, в реальности которых никто не сомневался. Я понимал, что слишком полагаюсь на воображение, но ничего не мог с собой поделать. - И вот еще что, - сказал я, оставаясь с плотно закрытыми глазами. - Когда вы его поймаете (а я не сомневаюсь, что вы это сделаете), на нем будет двубортный костюм.

- Боже! - прошептал один из детективов.

- И он будет застегнут на все пуговицы, - добавил я, открывая глаза. Финни и его спутники переглянулись.

- Двубортный костюм, - повторил за мной инспектор.

- Да.

- Застегнутый на все пуговицы.

- Да.

Он кивнул. Они ушли, не проронив ни слова".

Через месяц полицией был арестован Джордж Метески - в связи с бомбой, заложенной в Нью-Йорке. Он изменил фамилию, произведя ее из подлинной, звучавшей как Милаускас (Milauskas). Он жил в Waterbury, Connecticut, с двумя старшими сестрами. Был не женат. Безупречно одет. Регулярно посещал мессу. Он был зачислен в штат компании Con Edison, где проработал с 1929 по 1931 год; он утверждал, что получил производственную травму. Когда Метески открыл дверь и увидел на пороге офицеров полиции, он сказал: "Ребята, я знаю, почему вы здесь. Вы думаете, что я Mad Bomber". Дело происходило ночью, и он был в пижаме. Полицейские попросили его одеться. Когда он вышел к ним, его волосы были тщательно расчесаны на прямой пробор, ботинки начищены до блеска. На нем был двубортный костюм, застегнутый на все пуговицы.

В своей новой книге "Что творится в голове у BTK" ("Inside the Mind of BTK") знаменитый криминалист Джон Дуглас, работающий в ФБР, рассказывает историю о серийном убийце, который действовал на улицах города Wichita, Kansas, в 1970-1980-х годах. Дуглас послужил прототипом для агента Джека Кроуфорда в "Молчании ягнят". Он был протеже фэбээровского криминалиста-новатора Говарда Титена, который помог организовать при бюро Отдел изучения криминального поведения (Behavioral Science Unit) в Quantico в 1972 году. Титен, в свою очередь, был протеже Брассела, который, если верить бродившим в криминалистическом сообществе слухам, ходил на прием к аналитику, которого лечил сам Фрейд. Дуглас считает Брассела отцом аналитической криминалистики, и автор книги "Что творится в голове у BTK" не упускает ни малейшей возможности отдать дань уважения "Запискам психиатра-криминалиста", что сказывается как на стиле, так и на композиции этой работы.

Буквы "BTK" означают "Bind, Torture, Kill" ("Связываю, Пытаю, Убиваю") - три слова, которые использовал киллер для самоидентификации в своих дерзких письмах в полицию Wichita. Его "дебют" состоялся в январе 1974 года, когда он убил тридцативосьмилетнего Джозефа Отеро в его доме вместе с женой Джулией, сыном Джоем и одиннадцатилетней дочерью, которую нашли повешенной на водопроводной трубе в подвале со спермой на ноге. В апреле следующего года он зарезал ножом двадцатичетырехлетнюю женщину. В марте 1977 года связал и задушил еще одну молодую женщину, а затем за несколько лет совершил еще четыре (по меньшей мере) убийства. Город Wichita был близок к панике. Полиция не могла похвастаться никакими успехами. В 1984 году, уже отчаявшись, два полицейских детектива из Wichita приехали в Quantico.

Эта встреча, пишет Дуглас, состоялась в актовом зале на втором этаже судебно-исследовательского центра ФБР. К тому времени Дуглас проработал в Отделе изучения криминального поведения около десяти лет. Его первые два бестселлера - "Охотник на сознание: работа в элитном отделе серийных преступлений ФБР" ("Mindhunter: Inside the FBI's Elite Serial Crime Unit") и "Обсессия: легендарный аналитик ФБР исследует сознание убийц, насильников, навязчивых преследователей и их жертв и объясняет, как оказывать им противодействие" ("Obsession: The FBI's Legendary Profiler Probes the Psyches of Killers, Rapists, and Stalkers and Their Victims and Tells How to Fight Back") -еще не написаны. Он был перегружен работой (ему приходилось расследовать до 150 дел в год), но никогда не упускал из виду BTK и часто он нем думал. "Несколько ночей я лежал без сна, - пишет он, - снова и снова задавая себе один и тот же вопрос: "Кто, наконец, этот BTK? Что заставляет этого парня делать то, что он делает? Отчего ему так неймется?"

Рядом с Дугласом сидел Рой Хейзелвуд. Худощавый, куривший одну сигарету за другой, Хейзелвуд специализировался на сексуальных преступлениях; ему еще только предстояло написать свои бестселлеры "Темные сны" ("Dark Dreams") и "Зло, которое творят мужчины" ("The Evil That Men Do"). Возле Хейзелвуда находился бывший пилот военно-воздушных сил по имени Рон Уолкер. По словам Дугласа, Уолкер обладал "дисциплинированным умом" и "очень быстро схватывал ситуацию". Три представителя бюро и два детектива сидели вокруг массивного дубового стола. "Цель нашего заседания состояла в том, чтобы придать расследованию новый импульс, сосредоточив на нем все усилия", - пишет Дуглас. Они решили воспользоваться типологией, разработанной их коллегой Робертом Ресслером, автором основанных на реальных событиях криминальных бестселлеров "Кто сражается с монстрами" ("Whoever Fights Monsters") и "Я жил внутри монстра" ("I Have Lived in the Monster"). Нужно было нарисовать портрет убийцы: что за человек был BTK, что он делал, где работал, как выглядел? С этой сцены и начинается книга "Что творится в голове у BTK".

Мы уже настолько привыкли к историям преступлений, увиденным глазами криминалиста, что перестали осознавать, насколько труден этот жанр. Традиционная детективная история начинается с трупа и сосредоточивается на поисках преступника детективом. Действие развивается поэтапно, в строгой последовательности. Детектив раскидывает свою сеть, постоянно расширяя зону охвата и тем самым круг подозреваемых (как правило, их ассортимент достаточно широк и разнообразен): дворецкий, отвергнутый любовник, попавший в переплет племянник, европеец с темным прошлым. Так строится детектив. Что же касается криминально-аналитического жанра, то здесь угол зрения только сужается. Место преступления не служит отправным пунктом для поисков преступника. Оно определяет его для нас. Криминалист-аналитик просматривает материалы дела с некой отстраненной позиции, потому что он работает с человеческой психологией. "Обычно психиатр имеет возможность изучить человека и сделать некоторые разумные предсказания относительно того, что он сделает в будущем: как он будет реагировать на такие-то стимулы, как будет себя вести в таких-то обстоятельствах, - пишет Брассел. - То, чем занимаюсь я, можно назвать "предсказанием наоборот". Изучая то, что сделал тот или иной человек, я должен прийти к пониманию, что это за человек". Тогда будет известно, кого искать. Скажем, славянина средних лет в двубортном костюме. Криминальная аналитика - это не детективы, которые строятся по формуле: "Кто из них это сделал?"; в определенном смысле это антидетективы, их формула: "Что он за человек - тот, кто это сделал?".

Криминалист-аналитик не ловит преступника. Этим занимаются местные правоохранительные органы. Он встречается с детективами, чаще всего приглашая их к себе в офис. Как правило, он даже не делает предварительных записей. Пускай его гости записывают то, что он говорит, в свои блокноты. Он не видит необходимости контролировать дальнейший ход расследований и зачастую даже не интересуется, сбылись ли его предсказания. Дуглас рассказывает, как однажды приехал в местный полицейский участок и предложил свои услуги в расследовании дела об избиении и изнасиловании пожилой женщины. Детективы, которые занимались этим случаем, были обычными полицейскими, а Дуглас - человеком из бюро; так что вы можете себе представить, как он садится за стол, а остальные, придвигая кресла, группируются вокруг него. Дуглас пишет:

"О'кей, - сказал я детективам. - Вот что я думаю по этому поводу. Мы имеем дело с шестнадцати- или семнадцатилетним старшеклассником. Это взъерошенный, неопрятный парень со странностями, у него нет подружки, он таит в себе обиду. Этот малый приходит домой к пожилой леди. Он знает, что она одна. Может быть, он оказывал ей раньше какие-то услуги". Далее Дуглас сообщает: "Объяснив им, что и как, я подчеркнул, что они должны сосредоточить усилия на поисках человека, отвечающего моему описанию. Если они его найдут, это и будет преступник, которого они ищут.

Детективы переглянулись. Один из них улыбнулся и спросил: "Дуглас, вы часом не экстрасенс?" "Нет, - ответил я, - но если бы я был экстрасенсом, это намного облегчило бы мою работу". "Дело в том, - пояснил детектив, - что пару недель назад к нам уже приходил экстрасенс, Биверли Ньютон, и она сказала примерно то же, что и вы".

Вы, наверное, подумали, что Дугласа обидело такое сравнение. Ведь он, в конце концов, агент Федерального бюро расследований, учившийся у таких людей, как Титен и Брассел. Он ас аналитической криминалистики, послуживший прототипом бесчисленных фильмов, телешоу и триллеров; он применил новейшие психологические методы к исследованию сознания преступника, и вот какой-то коп называет его экстрасенсом. Но Дуглас не возражает. Вместо этого он начинает размышлять о не поддающихся выражению и, тем более, полной рационализации истоках его прозрений. В связи с этим возникает вопрос: что же представляет собой это загадочное искусство, которое называют иногда "криминалистическим психоанализом" и можно ли ему доверять? Дуглас пишет:

"Сталкиваясь с новым делом, я вбираю в себя все имеющиеся свидетельства и улики и приступаю к работе с ними. При этом я мысленно и эмоционально ставлю себя на место преступника; точнее, мое место - в голове преступника, в его сознании. Я стараюсь думать так, как думает он. Мне трудно объяснить, как это происходит, я в этом не уверен, так же, как романист - например, Том Харрис, который консультируется со мной на протяжении многих лет, - не может точно сказать, каким образом возникают его персонажи. Если в этом есть элемент экстрасенсорики, я не буду от этого открещиваться".

В конце 1970-х годов Джон Дуглас и его коллега по ФБР Роберт Ресслер провели ряд бесед с самыми известными в стране серийными убийцами. Они начали с Калифорнии, поскольку, как говорит Дуглас, этот штат "всегда был в первых рядах по количеству извращенцев и преступлений, совершенных с особой жестокостью". Они работали по уик-эндам и выходным на протяжении нескольких месяцев, переезжая из одной федеральной тюрьмы в другую, пока не проинтервьюировали тридцать шесть убийц.

Дуглас и Ресслер задались целью установить, существует ли закономерная связь между жизнью и личностью убийцы и характером его преступлений. Они искали то, что психологи называют гомологией (или изоморфностью) - соответствием между личностью и ее действиями. Сравнив то, что они узнали от убийц, с тем, что было им известно о характере их преступлений, Дуглас и Ресслер убедились, что такая связь существует.

Они пришли к выводу, что серийные убийцы делятся на две категории. Судя по имеющимся данным, одни преступления носят характер запланированных и по-своему логичных, а другие отличаются спонтанностью и непредсказуемостью. В первом случае жертва выбиралась и изучалась с целью осуществления какой-то специфической фантазии. "Предварительная обработка" жертвы могла включать в себя различные хитрости и уловки. Затем преступник парализует волю жертвы посредством агрессивного поведения. Он проводит с жертвой много времени, необходимого для полной реализации его фантазий. Он гибок и мобилен. Он почти никогда не оставляет на месте преступления оружия. Тщательно прячет тело. В написанных впоследствии книгах Дуглас и Ресслер называют преступления такого типа "организованными" ("organized").

Но бывают и "неорганизованные" ("disorganized") преступления, при которых жертву не выбирают исходя из логических соображений. Она "подворачивается под руку" случайно, ad hoc, и подвергается блиц-атаке, заранее не подготовленной и ничем не спровоцированной. Убийца может схватить столовый нож на кухне и оставить его на месте преступления. Бывает, что такие преступления совершаются настолько неуклюже, что у жертвы появляется шанс дать отпор. Подобное нападение может быть совершено в рискованных для преступника обстоятельствах. "Кроме того, неорганизованный убийца не имеет никакого представления о личности своей жертвы: его это просто не интересует, - пишет Ресслер в своей книге "Кто сражается с монстрами". - Он не хочет знать, с кем имеет дело, и стремится как можно быстрее нейтрализовать личностные качества своей жертвы, "вырубить" ее, закрыть ей лицо или как-нибудь иначе разрушить ее идентичность".

По мнению Ресслера, суть дела в том, что тип преступления (в данном случае один из вышеуказанных двух типов) корреспондирует с типом личности. Организованный преступник умен и способен членораздельно выразить свои мысли. Он ощущает свое превосходство над окружающими. Неорганизованный киллер непривлекателен, у него низкая самооценка. Часто он чем-то болен. Он "человек со странностями", у него нет ни жены, ни подруги. Если он живет не один, то с родителями. Его сортир украшен порнографическими картинками. Если он водит машину, то это развалюха.

"Место преступления позволяет сделать кое-какие выводы о поведении и личности убийцы - подобно тому, как по меблировке можно судить о характере хозяина квартиры", - говорится в учебнике по криминалистике под редакцией Дугласа и Ресслера. Чем дальше они продвигались в этом направлении, тем очевиднее становились соответствия. Если жертва - белый, то и преступник, скорее всего, тоже белый. Если убитый - пожилой человек, то убийца - сексуально незрелый юноша.

"В ходе расследований мы установили, что серийные убийцы часто пытались получить работу в полиции, а когда это не удавалось, устраивались на должности в смежных сферах деятельности: становились охранниками или ночными сторожами", - пишет Дуглас. Принимая во внимание то обстоятельство, что неорганизованные насильники зациклены на контроле и власти над людьми, естественно предположить, что они испытывают повышенное уважение к социальным институтам, символизирующим контроль над гражданами. Из этих предпосылок возникло еще одно предсказание: "Во многих случаях UNSUB (the unknown subject - "неизвестный субъект", разыскиваемый преступник) будет разъезжать на полицейской машине, скажем, на Ford Crown Victoria или на Chevrolet Caprice".

Возникает ощущение, что разработанная в ФБР система - панацея от всех бед, отмычка, открывающая все замки. Рассмотрим учебный пример, широко используемый в литературе по аналитической криминалистике. Тело двадцатишестилетней учительницы спецшколы было найдено на крыше дома, в котором находилась ее квартира в Бронксе. Судя по всему, нападение было совершено сразу после того, как она вышла из квартиры на работу в 6:30 утра. Она была избита до неузнаваемости и связана ее же чулками и ремнем. Убийца изуродовал ее сексуальные органы, отрезал соски, искусал тело, написал матерные слова на ее животе, а потом произвел мастурбацию и дефекацию рядом с телом.

Представим себе, что мы - аналитики ФБР. Первый вопрос: раса. Жертва - белая; стало быть, нападавший - белый. Предположим, это человек от двадцати пяти до тридцати с небольшим лет: именно в этом возрасте начали убивать тридцать пять человек из тех, кого опросили агенты ФБР. Как квалифицировать это преступление - как организованное или неорганизованное? Конечно, неорганизованное. Оно было совершено на крыше дома в Бронксе, когда было уже светло, - то есть в рискованных обстоятельствах. Но как оказался убийца в этом доме в 6.30 утра? Это мог быть какой-нибудь курьер или человек, живущий неподалеку. Как бы то ни было, он, кажется, знал этот дом. Но все же это, скорее всего, неорганизованный преступник, потому что он действовал импульсивно. Если он имеет работу, то это в лучшем случае синий воротничок. Возможно, это не первое его преступление, замешанное на насилии или сексе. У него либо не было стабильных (или каких бы то ни было) отношений с женщинами, либо они сопровождались неудачами, которые глубоко его волновали и травмировали. Что касается специфического изувечения и дефекации, то это такие странные поступки, что, возможно, мы имеем дело с душевнобольным или наркозависимым человеком. Ну и как мы справились с заданием? Попали в самую точку! Убийцей оказался Кармин Калабро, тридцатилетний мужчина, одинокий, безработный, сексуально озабоченный актер, который, когда не находился в психиатрической клинике, жил с отцом-вдовцом на четвертом этаже того дома, где произошло убийство.

Но насколько полезным оказалось бы такое экспертное заключение в реальности? Калабро уже значился у полиции в списке подозреваемых: если вы ищете человека, который убил и изувечил кого-то на крыше, вам не нужен аналитик, чтобы вычислить непристроенного душевнобольного парня, живущего со своим отцом на четвертом этаже.

Вот почему аналитики ФБР всегда пытались дополнить скудную базовую систему профилирования организованного/неорганизованного преступления характерными деталями - чем-то таким, что позволило бы полиции реально выйти на подозреваемого. В начале восьмидесятых Дуглас провел консультацию с группой полицейских офицеров и агентов ФБР в Marin County относительно Дорожного Убийцы (spanailside Killer), который убивал женщин-мотоциклисток на холмах к северу от Сан-Франциско. На взгляд Дугласа, этот убийца был классическим "неорганизованным" преступником - склонным к импровизированным нападениям белым, тридцати с небольшим лет, синим воротничком; возможно, он "в детстве писался в постель, устраивал поджоги и проявлял жестокость по отношению к животным". Затем он подробнее остановился на социальной отчужденности убийцы. Почему все убийства происходили в глухих, поросших лесом местах, в нескольких милях от дороги? Дуглас объяснял это тем, что убийца нуждался в подобном уединении, поскольку глубоко стыдился каких-то своих особенностей. Был ли это физический изъян типа отсутствия конечности? Но тогда каким образом он мог так далеко углубиться в лес и почему оказался намного сильнее своих жертв? В конце заседания Дугласа осенило: "И вот еще что, - добавил я после многозначительной паузы. - Убийце трудно говорить, у него дефект речи".

Так оно и оказалось. Вот что значит полезная деталь! Однако, присмотревшись к обстоятельствам дела чуть более пристально, мы обнаружим, что в нем не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Дуглас признает, что ошибся в определении возраста преступника: ему оказалось не тридцать с небольшим, а все пятьдесят. Детективы используют аналитическую экспертизу для того, чтобы сузить круг подозреваемых. От мелких специфических штрихов мало толку, если неверно определены основные характеристики преступника.

Возьмем, к примеру, случай Деррика Тодда Ли, серийного убийцу из Baton Rouge, которого фэбээровские аналитики описали как белого тридцатипятилетнего мужчину, из синих воротничков; в экспертном заключении было указано, что он "хочет казаться симпатичным и привлекательным для женщин". Далее там говорилось: "Однако уровень его умения обращаться с женщинами, особенно с дамами, стоящими выше него в социальной иерархии, довольно низок. Все женщины, которых он находил привлекательными и с которыми вступал в контакт, находили его "неуклюжим". Эксперты ФБР не ошиблись в том, что киллер был мужчиной в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. Но Ли оказался очаровательным светским кавалером; он позволял себе носить ковбойскую шляпу и башмаки из змеиной кожи и учился на адвоката. Он был экстравертом, имел немало подруг и репутацию дамского угодника. И он не был белым. Он был черным.

Экспертное заключение криминалиста-аналитика - это не тест, который можно считать успешным, если вы правильно ответили на большинство вопросов. Это портрет, все детали которого должны вписываться в целостный образ, способный помочь следователям. В середине 1990-х годов Министерство внутренних дел Британии (British Home Office) проанализировало сто восемьдесят четыре преступления, чтобы понять, насколько часто аналитическая экспертиза помогает арестовать преступника. Как выяснилось, она сработала в пяти из этих случаев. Это составляет 2,7 процента, что не так уж мало, если ощутить себя в шкуре детектива, получающего "ориентировку" с предполагаемыми характеристиками преступника от эксперта-аналитика. Но каким из этих характеристик он должен доверять? Тому, что убийца заикается, или тому, что ему тридцать лет? Или, вконец запутавшись, махнуть рукой на всю эту бодягу?

В связи с фэбээровским профилированием возникает ряд весьма серьезных проблем. Разрабатывая типологию такого рода преступлений, Дуглас и Ресслер не отобрали для опросов репрезентативную группу серийных убийц. Они беседовали с кем придется - с преступниками, оказавшимися по соседству. И они не опрашивали их по правилам современной социологической науки, согласно стандартизированному протоколу. Они просто садились и болтали о том о сем, так что полученные ими данные трудно считать прочным фундаментом для построения психологической системы. Поэтому есть все основания усомниться: действительно ли серийные убийцы поддаются адекватной классификации по уровню "организованности" преступлений?

Не так давно группа психологов из Ливерпульского университета (University of Liverpool) решили проверить экспертные заключения ФБР. Прежде всего они составили список характеристик обстоятельств преступления, которые, как считали фэбээровские эксперты, свидетельствовали об "организованности" преступления: жертва была жива во время сексуального акта; тело расположено определенным образом; отсутствует орудие убийства; тело было спрятано; применялись долговременные пытки. Затем они составили список характеристик, свидетельствовавших о "неорганизованном" характере преступления: жертва была избита; тело оставлено нам месте; вещи жертвы разбросаны; убийство совершено при помощи импровизированного оружия.

Если эксперты ФБР правы, рассуждали эксперты-психологи, то детали каждого списка должны "коррелировать между собой"; иными словами, если вы находите один или больше признаков организованного преступления, то должна быть велика вероятность того, что в деле будут присутствовать и другие признаки из этого списка. Просмотрев выборку из ста серийных преступлений, психологи не нашли фактов, которые подтверждали бы отстаиваемую экспертами ФБР классификацию. Подавляющее большинство преступлений не попадало ни в ту, ни в другую рубрику. Как выяснилось, детективам почти всегда приходится иметь дело со смешанными случаями: некоторые признаки свидетельствуют об организованном характере преступления, другие - о неорганизованном (по классификации фэбээровских аналитиков). Лоренс Элисон, один из руководителей ливерпульской группы и автор книги "Записки судебного психолога" ("The Forensic Psychologist's Casebook"), сказал мне: "Дело обстоит гораздо сложнее, чем кажется аналитикам из ФБР".

Элисон и его коллеги проблематизировали идею гомологии (или изоморфности). Если Дуглас прав, то определенные виды преступлений должны соответствовать определенному типу преступников. Поэтому ливерпульская группа отобрала сто изнасилований, совершенных в Великобритании незнакомцами, и произвела их классификацию с учетом двадцати восьми переменных, как то: имела ли место маскировка; был ли этап заигрывания; связывалась ли жертва; затыкался ли ей рот; завязывались ли глаза, приносились ли извинения; было ли украдено имущество и так далее. Затем они проверили, соответствовали ли характеристики обстоятельств убийства личностным свойствам преступника, таким как его возраст, род занятий, этническая принадлежность, уровень образованности, семейный статус, количество предыдущих правонарушений, употребление наркотиков. Возьмем насильников, которые, скажем, затыкают рот своей жертве и завязывают ей глаза и руки; можно ли сказать, что они больше похожи друг на друга, чем насильники, которые заигрывают и извиняются? Ответ: "нет" - ни в коей мере.

"Факт тот, что преступники могут вести себя сходным образом исходя из различных соображений, - говорит Брент Тэрви, специалист по судебной психологии, отнесшийся к подходу ЦРУ весьма критически. - Вы расследуете дело о насильнике, который напал на женщину в парке и натянул ей юбку на голову. Зачем он это сделал? Что это значит? Существует добрый десяток возможных объяснений. Это могло означать, что он не хотел ее видеть. Или он не хотел, чтобы она его видела. Это могло быть обусловлено тем, что он хотел видеть ее грудь; что он хотел представить на ее месте кого-то другого; что он хотел сковать ее движения - да мало ли что еще. Нельзя рассматривать поведение в изоляции от всего остального".

Пару лет назад Элисон вернулся к случаю с учительницей, которая была убита на крыше своего дома в Бронксе. Ему захотелось понять, почему подход ФБР, основанный на столь упрощенческих психологических предпосылках, продолжает пользоваться такой высокой репутацией. У него возникло подозрение, что ответ следует искать в том, каким языком написано экспертное заключение, и когда он "разложил по полочкам", предложение за предложением, экспертный анализ убийства на крыше, выяснилось, что в нем заключалось большое количество неверифицируемых, противоречивых и двусмысленных утверждений; иными словами, заключение было составлено в таком стиле, что поддавалось практически любой интерпретации.

Астрологам и экстрасенсам (а также магам и волшебникам) давно знакомы эти трюки. Маг Йен Роуланд в своей классической книге "Все, что вы хотели узнать о "Чтении в душе'" ("The Full Facts Book of Cold Reading") подробно разобрал все эти уловки одну за другой, так что этот труд может послужить прекрасным учебным пособием для начинающего криминолога-аналитика. Первой идет в ход "уловка Радуга" (Rainbow Ruse) - "утверждение, в котором клиент наделяется определенной чертой и одновременно противоположным ей свойством". ("Маг говорит, что в целом у вас довольно спокойный, скромный характер, вы склонны держаться в тени, однако при определенных обстоятельствах, под настроение, вы можете стать душой компании".) Существует также "утверждение Жака" (Jacques Statement), названное по имени персонажа из комедии Шекспира "Как вам это понравится", который в своем монологе о семи возрастах дает "возрастную типологию" человека ("Семь действий в пьесе той. Сперва младенец, / Ревущий громко на руках у мамки... / Потом плаксивый школьник с книжкой сумкой, / С лицом румяным, нехотя, улиткой / Ползущий в школу. А затем любовник, / Вздыхающий, как печь, с балладой грустной?" и т.д.); следуя этой методике, маг приспосабливает предсказание к возрасту клиента. Человеку лет под сорок или за сорок экстрасенс скажет: "Если вы будете честны перед собой, вам придется признать, что вы часто спрашиваете себя, куда подевались те мечты, которые обуревали вас в юности". Далее следует "утверждение Барнема" (Barnum Statement) - утверждение настолько общего характера, что с ним трудно не согласиться; есть еще "трюк Расплывчатый Факт" (Fuzzy Fact), утверждение, кажущееся на первый взгляд фактически точным, но сформулированное таким образом, что "оно оставляет массу возможностей для самых различных толкований". ("Я вижу связь с Европой, кажется Британией, или это страна потеплее, ближе к Средиземноморью?") И это только начало: ведь есть еще техника Зеленая Трава (Greener Grass), трюк Отвлекающий Вопрос (Diverted Question), уловки Русская Матрешка (Russian Doll) и Кусочки Сахара (Sugar Lumps), не говоря уже о Расщепляющей Вилке (Forking) и Догадке Наудачу (Good Chance Guess). Человек, владеющий всеми этими "методическими приемами" и умеющий их искусно комбинировать, может убедить даже скептически настроенного наблюдателя в том, что он (или она) владеют даром подлинного прозрения, если не ясновидения.

"- Для вас карьера много значит, вы ведь не работаете с детьми, не так ли? - спрашивает Роуланд у своего клиента, применяя технику Исчезающее Отрицание ("Vanishing Negative").

- Нет, не работаю.

- Я так и думал. Это не ваша роль.

Конечно, если клиент отвечает иначе, диалог чуточку изменится - примерно так:

- Для вас карьера много значит, вы ведь не работаете с детьми, не так ли?

- Работаю. Часть времени.

- Да, так я и думал".

Проанализировав фэбээровскую аналитическую экспертизу убийства на крыше, Элисон решил разыграть свою версию игры "Чтение в душе" (Cold-Reading game). Он собрал в Англии группу из опытных офицеров полиции и специалистов по судебной криминалистике и сообщил присутствующим обо всех деталях преступления, а затем дал им ознакомиться с подготовленной аналитиками ФБР экспертизой, которая включала в себя описание личности преступника. Как они оценивают это описание? Как очень точное. После этого Элисон предоставляет тот же пакет материалов дела другой группе офицеров полиции, но на этот раз изобретает вымышленного преступника, совершенно не похожего на Калабро. Новому убийце тридцать семь лет. Он алкоголик. Был недавно уволен с должности водопроводчика. Познакомился со своей жертвой за несколько месяцев до совершения преступления, когда чинил ей кран по вызову. Мало того, Элисон сообщил, что у убийцы богатая история жестокого обращения с женщинами, он был ранее судим за нападение и разбой. Насколько точным нашла экспертное заключение ФБР группа опытных офицеров полиции, которым был представлен вымышленный - и нисколько не похожий на реального - преступник? Таким же точным, каким посчитала его другая группа, имевшая дело с данными о реальном убийце.

На самом деле Джеймс Брассел не увидел тогда Mad Bomber'а в кипе рисунков и фотографий, лежавших у него на столе. Как установил литературовед Дональд Фостер в своей книге "Автор неизвестен" ("Author Unknown", 2000), Брассел "подкорректировал" предсказания в своих мемуарах. Анализ документов, хранящихся в архивах местной полиции, показал, что в реальности он посоветовал полицейским искать Bomber'а в White Plains и тем самым направил спецподразделение N.Y.P.D. (Нью-Йоркского департамента полиции) по ложному следу. Кроме того, Брассел порекомендовал полиции искать человека со шрамом на лице, какового у Метески не имелось. Он сказал: ищите мужчину, работающего по ночам, - а Метески был по большей части безработным после того, как его уволили из Con Edison в 1931 году. Он сказал: ищите человека в возрасте от сорока до пятидесяти лет, - а Метески было за пятьдесят. Он сказал: ищите человека "с опытом гражданской или военной службы", - а Метески работал в частной компании; самое близкое к предсказанному Брасселом место его "гражданской службы" - это кратковременная работа по найму на машиностроительном заводе. И Брассел - вопреки тому, что он пишет в своих мемуарах, - никогда не говорил, что Bomber окажется славянином. На самом деле он сказал, чтобы полиция обратила особое внимание на людей, "родившихся и получивших образование в Германии", - предсказание настолько далекое от правды, что сам Mad Bomber посчитал нужным его опровергнуть. В разгар полицейского расследования, когда издающийся в Нью-Йорке "Journal American" предложил Mad Bomber'у высказаться на его страницах, Метески с обидой подчеркнул в своем послании: "Самое близкое мое соприкосновение с чем бы то ни было "тевтонским" состояло в том, что мой отец поднялся на борт лайнера в Гамбурге, чтобы прилететь сюда, в Америку, около шестидесяти пяти лет назад".

Истинным героем этого расследования был вовсе не Брассел; это была женщина по имени Алиса Келли, которой поручили просмотреть личные дела сотрудников Con Edison в архивах компании. В январе 1957 года она наткнулась на жалобу рабочего, написанную в начале 1930-х годов: обшивка генератора на заводе в Hell Gate была повреждена в результате выхлопа горячих газов. Рабочий утверждал, что он получил травму. Компания с ним не согласилась. В потоке раздраженных писем от бывшего рабочего Келли обнаружила угрозу: он заявил, что "возьмет правосудие в свои руки"; похожая угроза имелась в одном из писем Mad Bomber'а. На папке значилось имя: Джордж Метески.

Брассел по-настоящему не понял мотивов Mad Bomber'а. Кажется, он понял только одно: если поставить предсказания на поток, то неверные скоро забудутся, а те, которые окажутся правильными, сделают тебя знаменитым. Психолого-криминалистическая экспертиза - в том виде, в каком она сформировалась под эгидой ФБР, - это не триумф судебного анализа. Это ведомственный трюк.

"Так-так, что мы имеем по этому парню? - проговорил Дуглас, открывая заседание, с которого начинается книга "Что творится в голове у BTK". На дворе 1984 год. Киллер все еще на свободе. Дуглас, Хейзелвуд и Уолкер сидят вокруг дубового стола в компании с двумя детективами из Wichita. Дуглас снимает пиджак и набрасывает его на спинку своего кресла. - Когда он попал в поле нашего зрения в 1974 году, ему было лет под тридцать, - напоминает Дуглас. - Стало быть, теперь, десять лет спустя, ему под сорок".

Настала очередь Уолкера. BTK "никогда не осуществлял сексуального проникновения". Это характеризует его как "человека с неадекватной, незрелой историей сексуальной жизни". Это персонаж типа "одинокий волк". Но он одинок не потому, что его отвергают другие, а по собственному выбору. Он умеет вести себя в обществе, но только на поверхностном уровне. У него есть подружки, с которыми он может поболтать, но он "чувствует себя неадекватно с женщинами своего круга".

Следующим говорил Хейзелвуд. BTK "глубоко увяз в мастурбации". Женщины, имевшие с сексуальные отношения с этим парнем, описали бы его как замкнутого в себе, отстраненного типа, "который больше интересуется тем, чтобы его обслужили, чем тем, что чувствует его партнерша".

Дуглас подхватил тему. "Женщины, с которыми он имел сексуальные контакты, были либо наивными девчонками намного моложе его, либо намного старше; эти последние пытались его использовать, получая от него деньги". У BTK был "достойный, но не бросающийся в глаза и трудно поддающийся описанию" автомобиль.

С этого момента прозрения повалили валом. Дуглас высказывал предположение, что BTK женат. Но теперь он полагал, что преступник разведен. У него сложилось мнение, что BTK принадлежал к среднему классу, но был небогат и, возможно, сдавал квартиру внаем. У Уолкера сложилось ощущение, что BTK был "низкооплачиваемым белым воротничком, но никак не синим". Хейзелвуд видел в нем "образованного представителя среднего класса". Был достигнут консенсус относительно I.Q. преступника - где-то между 105 и 145. Дуглас нисколько не удивился бы, если бы оказалось, что он как-то связан с армией. Хейзелвуд назвал его "человеком, живущим по принципу "вынь да положь" - личностью, которая нуждается в "немедленном удовлетворении".

Уолкер доложил, что знакомые BTK "могли сказать, что помнят его, но на самом деле почти ничего о нем не знали". После этого Дугласа посетило озарение ("Это было чувство, - пишет он, - но такое сильное, что оно граничило со знанием"), и он сказал: "Меня не удивит, если на том месте, где он работает сейчас, ему приходится носить униформу. Этот парень не сумасшедший. Но он псих".

Они заседали почти шесть часов. Лучшие умы ФБР дали детективам из Wichita ценные указания. Ищите американца, мужчину, возможно, связанного с армией. Его I.Q. выше 105. Он любит мастурбировать, одинок и эгоистичен в постели. Водит достойную машину. Это человек, живущий по принципу "вынь да положь". У него не ладятся отношения с женщинами. Это одинокий волк. Но он способен вести себя адекватно в обществе. Нельзя сказать, что он не запоминается. Но остается ощущение, что ты его как следует не знаешь. Он либо никогда не был женат, либо разведен, либо женат, и если он женат (или был женат), то его жена старше него или моложе. Может быть, он живет на деньги, получаемые от сданной внаем квартиры, а может быть, и нет. Может быть, он принадлежит к среднему классу, либо к верхней, либо к нижней его прослойке. Он псих, но не сумасшедший.

Если вы вели подсчет, то у вас должен был получиться следующий результат: одно "утверждение Жака", два "утверждения Барнема", четыре "уловки Радуга", одна "Догадка Наудачу", два предсказания, не являющиеся таковыми, потому что их невозможно верифицировать - и ничего хотя бы отдаленно приближающегося к реальным чертам BTK, который был столпом своего сообщества, президентом своей церкви и женатым отцом двух детей.

"Эта задача разрешима, - сказал Дуглас детективам, вставая и надевая свой пиджак. - Не стесняйтесь, звоните, если снова понадобится наша помощь". Так и вижу его делающим картинную паузу, он улыбается и ободряюще похлопывает детективов по плечу. "Я верю в вас, ребята, - говорит он на прощанье. - Вы поймаете этого парня; как пить дать, поймаете".

 

Малкольм Глэдуэлл, Русский Журнал




Похожие по содержанию материалы раздела: Америке осталось 20 лет Воскресные чтения Технологии защиты Преступники боятся собак больше, чем пистолетов Четыре десятилетия мирного процесса Фальшивыми бывают не только деньги, но и банкоматы Воскресные чтения Нарушителей ПДД в Москве скоро будет ловить компьютер Ю.И. Холодный "Применение полиграфа при профилактике, раскрытии и расследовании преступлений" "ГОСУДАРЕВО УХО" отросло у новой России давно Интернет-знакомства: об опасностях "виртуальной любви" ДОВСЕ. Вперед к железному занавесу Критическая ситуация: дома уходят под землю Россия – Британия: мини-кризис и макси-интересы Тезисы концепции развития системы взаимодействия органов ГУВД г. Москвы с охранно-сыскными структурами Применение «легальных жучков»: суровая реальность и меры противодействия Как проверить надежность персонала Вашей фирмы? Книга "Бизнес-разведка" Что делать, если заблудился в лесу: куда идти, что есть, как спать?

(c) 2008
Видеонаблюдение,
охранная и
пожарная сигнализация