Стрельба на поражение

У лондонцев начинают сдавать нервы. И у тех, что каждый день вынуждены пользоваться общественным транспортом, и у тех, кому надо ходить в магазины, школы, детские сады... Вторая, к счастью неудавшаяся, атака террористов убедила население британской столицы, что события 7 июля были не единичным, изолированным эпизодом, а началом чего-то куда более серьезного и протяженного во времени. Трое юных бомбистов, пожертвовавших своими жизнями во имя идей исламского экстремизма, больше не кажутся одинокими отморозками, у которых нет никакой поддержки в британском обществе. Теперь очевидно, что бывший глава Скотленд-Ярда Джон Стивенс не преувеличивал, когда говорил, что в мусульманской общине на Альбионе есть не менее трех тысяч последователей “Аль-Каиды”, готовых в любую минуту надеть на себя пояс шахида. И война с ними, предупреждает сэр Стивенс, будет долгой. Она может продлиться многие годы. Эта невеселая перспектива заставляет жителей 7-миллионного города с надеждой обращать свои взгляды на тех, кому положено защищать их от бомб террористов. Но события минувшей пятницы показали, что нервничают и лондонские “бобби”. “Отношения горожан со своей старейшей в мире полицией всегда можно было охарактеризовать как доверительные, - объяснил мне преподаватель криминологии университета Кингз Колледж Лесли Бакли, - созданная в 1829 году премьер-министром Робертом (Бобби) Пилом (кстати, именно поэтому полицейских и называют по сей день “бобби”) полиция, размещавшаяся на улице Скотленд-Ярд, никогда не была инструментом подавления или запугивания населения. Она всегда строго придерживалась принципа охраны лондонцев от всякого рода правонарушителей. Поэтому жители Лондона никогда не боялись своей полиции. Они скорее полагались на человека в форме”. После второй мировой войны лондонской полиции стало вроде бы даже незачем носить оружие. Вооружены были лишь немногие оперативники, которые принимали участие в опасных задержаниях. Но даже они имели право стрелять на поражение только в том случае, если могли впоследствии доказать, что у них не было другого выхода. Но война с террором изменила этот принцип. Теперь вооруженная полиция получила приказ в случае опасности стрелять на уничтожение. Именно так 22 июля был застрелен 27-летний бразильский эмигрант Жан Шарль де Менезес. По версии Скотленд-Ярда, события развивались следующим образом. Менезес, работавший электриком в одной из британских фирм, вышел утром из дома и направился к станции метро “Стоквелл”. На его беду, здание, в котором он жил, всю ночь находилось под усиленным наблюдением полиции. Сыщики подозревали, что именно тут скрывается один из бежавших накануне террористов-смертников. Внешний вид и поведение Менезеса показались полицейским подозрительными. Он был одет в неподходящую для летнего времени года просторную зимнюю куртку и надвинутую на лоб бейсбольную шапочку, а темным цветом кожи напоминал азиата. Стражи порядка предположили, что под курткой может находиться пояс шахида. Они окликнули его, но молодой человек почему-то бросился бежать. Добежав до метро, он перепрыгнул через турникеты и влетел в вагон уходящего поезда. Здесь-то и нагнали его вооруженные полицейские в штатском. Не имея права стрелять в корпус (пояс мог сдетонировать), они выпустили ему в голову пять пуль. Поначалу полиция заявила, что убитый был связан с террористами-смертниками, но позже извинилась и признала: Менезес был ни в чем не виновен. “Потеря жизни при таких обстоятельствах - это трагедия, и служба муниципальной полиции о ней сожалеет”, - говорится в заявлении. В настоящее время убийство Менезеса расследуется дирекцией профессиональных стандартов Скотленд-Ярда, а позднее дело будет передано в независимую комиссию по рассмотрению жалоб на действия полиции. Полиция пока ничего не сообщает о судьбе бежавших террористов. Правда, в субботу она задержала и допрашивает двоих мужчин, но, кто они такие, не сообщается. Полиция сообщила только, что оба арестованных подозреваются в причастности к организации неудавшейся серии взрывов в лондонском транспорте 21 июля.