О перспективах борьбы с терроризмом в государствах СНГ

Целый ряд осуществленных и предотвращенных террористических акций 2005 – 2007 годов в странах Северной Африки, государствах Европы, Индии, Пакистане, Афганистане, Ираке свидетельствуют о сохранении не только основы и «сетевых структур», ассоциируемых с «международным террористическим интернационалом» («исламистским»), но и их преступно-«боевого» потенциала, который по-прежнему остается одной из постоянных повседневных угроз безопасности народов и государств.

Недавнее признание официальными властями сохранения на территории Пакистана и Афганистана структур Талибана и Аль-Кайды, вдохновляющих своих единомышленников в других странах, делает вероятным осложнение оперативной обстановки в государствах СНГ.

В этой связи, по нашему мнению, при планировании и организации антитеррористических мероприятий, необходимо принимать во внимание следующие факторы.

При этом под международным терроризмом и международной террористической деятельностью нами понимается террористическая деятельность, осуществляемая террористом или террористической организацией на территории более чем одного государства или наносящая ущерб интересам более чем одного государства; гражданами одного государства в отношении граждан другого государства или на территории другого государства; в случае, когда как террорист, так и жертва терроризма являются гражданами одного и того же государства или разных государств, но преступление совершено за пределами территорий этих государств (См.: Словарь основных терминов и понятий в сфере борьбы с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма. М., 2003, с. 29. Подготовка этого словаря осуществлена в соответствии с планом АТЦ СНГ и сам этот словарь является рабочим документом АТЦ СНГ и других институтов Содружества).

К числу внешних факторов, влияющих на организацию и тактику борьбы с терроризмом в государствах СНГ, по нашему мнению, относятся следующие.

1. С одной стороны, таким фактором стало образование в конце 2001 г. международной антитеррористической коалиции (МАК) под эгидой США для борьбы с «угрозами исламистского фундаменталистского терроризма». Причем к названной коалиции были привлечены в той или иной степени некоторые мусульманские страны – Пакистан, Королевство Саудовская Аравия и др.

Помимо этого, международное сотрудничество государств в сфере борьбы с терроризмом организуется Комитетом по борьбе с терроризмом при Совете безопасности ООН (КБТ ООН), также образованном в октябре 2001 г., – Россия принимает активное участие в мероприятиях, проводимых данным комитетом, в том числе оказывая помощь заинтересованным странам и обучая антитеррористические кадры.

Проблемами противодействия терроризму с 2002 г. также активно занялись европейские структуры от ОБСЕ и Совета Европы до НАТО.

2. Однако решение США о проведении военной операции по свержению режима Саддама Хусейна в Ираке, привело как к фактическому распаду МАК, росту антиамериканских настроений в странах, традиционно исповедующих ислам, так и сделало европейские государства – Великобританию, Испанию, ФРГ и другие, объектом террористических атак структур, связанных или ассоциирующих себя с Аль-Кайдой.

3. Сама Аль-Кайда существует с начала 90-х годов прошлого века, с 1996 г. проводила по 1 – 2 крупных диверсионно-террористических операции против американских объектов за пределами США.

В апреле 1998 г. в Пакистане был образован Международный фронт джихада (МФД, другое, встречающееся в СМИ, его наименование – «Международный фронт борьбы против иудеев и крестоносцев»), представляющий собой международный союз радикально-фундаменталистских организаций различных государств мира. При этом многие организации, входящие в МФД, находятся вне закона даже в собственных странах – Египте, Судане, Саудовской Аравии, Пакистане, на Филиппинах.

Агрессия США против Ирака мобилизовала поддерживающие МФД и Аль-Кайду силы на проведение террористических операций не только против коалиционных сил в Афганистане и Ираке, но и против государств, имеющих свои воинские контингенты в этих странах.

Геополитической целью МФД является расширение сферы господства "подлинного ислама", - что вполне вписывается в концепцию «войны цивилизаций» С.Хантингтона, - и, в частности, образование теократического исламского государства на территории современной Турции, Палестины, Ирака, Ирана, Чечни, Дагестана, Азербайджана, ряда республик Поволжья, Туркмении, Таджикистана, Киргизии и даже Китая, а также создание зависимых от него анклавов в других частях света - на Филиппинах, в Кашмире, Косово, ряде регионов Африки.

В принципе, идея эта не нова, высказывалась еще в XIX веке, и встречала определенное понимание и даже поддержку со стороны некоторых государств. Понятно, что попытки реализации этой концепции представляют реальную угрозу как безопасности многих государств мира, так и современным международным отношениям.

Однако за этой религиозно-пропагандистской завесой скрывается вполне реальный экономический и политический интерес – установление контроля над регионами, богатыми углеводородными энергоносителями, которые являются становым хребтом глобальной экономики ХХI века. Такой контроль призван изменить направление мировых финансовых потоков, поставить их на службу руководству МФД.

На наш взгляд, подобный геополитический проект является своеобразным ответом на известную концепцию "золотого миллиарда", откровенно пропагандирующей неизбежное отставание в социо-культурном развитии остальной части человечества, а это 6/7 населения планеты.

В определенном смысле замыслы МФД являются своеобразным "колониализмом наоборот", когда контролирующая нефтегазовые регионы монополия диктует свои условия остальному миру.

Вот для обеспечения этой глобальной конфронтации, в том числе с применением террористических методов и средств, и нужна идеология "священной войны" под религиозным знаменем.

Следует отметить, что МФД, не смотря на объявленный «всемирный поход против терроризма», до сей поры располагает значительными материальными и финансовыми ресурсами, опорными базами - одной из них еще задолго до сентября 1999 г. стала Чечня, - разветвленной системой организаций, предприятий, доверенных лиц в десятках государств на всех континентах, подготовленными кадрами "моджахедов"("воинов ислама"), насчитывавших не менее 15-20 тысяч боевиков, прошедших подготовку в спецлагерях "Аль-Каиды". Последняя же является, по нашему мнению, лишь «исполнительным» органом "Международного фронта джихада".

4. Прошедшие с начала «антитеррористических» операций в Афганистане и Ираке годы показали, что, несмотря на понесенные потери, костяк Аль-Кайды не только не был уничтожен, но и полностью сохранил свою боеспособность и управляемость подчиненными структурами, международные контакты, а также «авторитет» и привлекательность для своих единомышленников.

Идеологи Аль-Кайды и МФД не оставили попыток спровоцировать «войну цивилизаций», способную серьезно дестабилизировать международную обстановку и безопасность.

5. Следует также отметить, что начало активных боевых действий в Ираке сократило, но отнюдь не ликвидировало, зарубежную поддержку сил вооруженных сепаратистов в Чечне и их НВФ.

В рамках общих действий МАК по противодействию терроризму, некоторые сопредельные страны -- Грузия, Азербайджан, Турция, усилили меры контроля за режимом госграницы с Россией, что позитивно повлияло на оперативную обстановку в Южном федеральном округе Российской Федерации.

6. В то же время следует подчеркнуть, что, по прогнозам американских аналитиков, они не видят реальных перспектив разгрома формирований Аль-Кайды ранее 2012 – 2015 годов. Более того, по прогнозу американских аналитиков из Национального совета по разведке, "к 2020 году на смену Аль-Кайде придут не менее фанатичные, но более децентрализованные группы исламских экстремистов" (Цитируется по: Россия и мир в 2020 году: Доклад Национального разведывательного совета США «Контуры мирового будущего» М., 2005, с. 125).

Также аналитики НСР дают мрачную картину развития ситуации на южных рубежах России: они полагали, что там, под воздействием исламского фундаментализма и экстремизма, возможна эскалация напряженности, способная привести к возникновению затяжных конфликтов.

Косвенно признавая ошибочность решения об интервенции против Ирака, ныне американские эксперты допускают, что он может стать в ближайшем будущем альтернативой Афганистану в качестве плацдарма и базы подготовки исламистских экстремистов.

В ближайшие годы, по нашему мнению, очаги терроризма, достаточно влиятельные террористические организации сохранятся в Пакистане, Афганистане, Ираке, Северной Африке, Косово, Центрально--Азиатском регионе (ЦАР), что может самым непосредственным образом сказываться на оперативной обстановке в СНГ.

7. В то же время, активные мероприятия по ликвидации террористических структур, групп и организаций могут вести к миграции их уцелевших участников в страны и регионы с менее «жесткими» антитеррористическими режимами для «длительного оседания» в режиме выжидания или «перенесения боевых действий на новые территории».

8. Сохранение значительного террористического потенциала, возможное падение мировых цен на нефть могут привести также к атакам на этот основообразующий сектор экономики. При этом объектами атак могут стать не только нефтепромыслы, но и трубопроводы, нефтеналивные терминалы портов стран-экспортеров на Ближнем Востоке, нефтедобывающие платформы на континентальном шельфе (в Норвегии, на Каспии, в Северном море и Мексиканском заливе), танкера и танкерные маршруты, нефтеперерабатывающие предприятия стран-импортеров.

Помимо этого объектами атак могут быть транспортные системы и их инфраструктуры – авиационные, железнодорожные, автомобильные.

9. Следует также подчеркнуть, что определенную угрозу могут представлять также трансграничные преступные сообщества, в первую очередь связанные с незаконным оборотом наркотиков, оружия, «живого товара», компонентов ОМП. С их стороны отмечались попытки уничтожения сотрудников правоохранительных органов, дестабилизации обстановки в конкретных регионах. В России имели место нападения и атаки на объекты погранвойск, включая жилые городки и дома пограничников.

Финансово подпитывающая Аль-Кайду и ее операции международная торговля опиатами и героином также является еще одним оружием в борьбе против "греховного» западного мира. Помимо предоставления материальных ресурсов, она «сокращает и ослабляет человеческий потенциал» противоборствующей стороны, коррумпирует и разлагает чиновничество, порождает серьезные внутренние социальные проблемы.

С момента завершения первой фазы международной контртеррористической операции в Афганистане в декабре 2001 г., объем наркотрафика из этой страны, направляемого в Европу через Россию и другие страны СНГ вырос, как минимум вдвое, а его «конечная» цена, по сравнению с первоначальной в Кабуле, возрастает более чем в тысячу раз.

По оценкам Управления по контролю над наркотиками и преступностью ООН, урожай опийного мака в Афганистане в 2007 г. позволяет произвести более 8,5 тысяч тонн героина, что намного больше, чем в 2005 и 2006 годах.

Международные миротворческие силы в Афганистане (ISAF), ныне столкнувшиеся со значительной активизацией боевых действий Талибана во многих провинциях, не стремятся, а официальное кабульское правительство - не в силах эффективно противодействовать наркотрафику, с чем, к сожалению, мирятся европейские государства, тогда как можно было бы создать международную систему борьбы с этим видом трансграничной организованной преступности, включающей также усилия правоохранительных органов государств СНГ.

10. В целом сотрудничество и взаимодействие государств СНГ в противодействии терроризму и политическому экстремизму организуется и осуществляется как специально уполномоченными, по принятой терминологии - компетентными органами этих государств, так и целой системой межгосударственных институтов.

В выработке и принятии решений о мерах по противодействию терроризму на территории государств-участников СНГ в пределах своей компетенции принимают участие следующие органы Содружества:

- Координационный совет генеральных прокуроров (КСГП),

- Совет руководителей органов безопасности и спецслужб (СОРБ),

- Совет командующих пограничными войсками (СКПВ),

- межгосударственный Антитеррористический центр (АТЦ СНГ), образованный решением Совета Глав Государств СНГ 21 июня 2000 г.,

- Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

Регламентами деятельности указанных органов Содружества, а также заключенными межгосударственными и межведомственными соглашениями, создана правовая основа для выработки и реализации единой политики противодействия угрозам терроризма и политического экстремизма на территориях стран СНГ.

Следует отметить, что 19 апреля 2004 г. Межпарламентская ассамблея СНГ приняла новый Модельный закон о борьбе с терроризмом (первый вариант этого закона был принят МПА СНГ еще в декабре 1998 г.).

Еще ранее, 4 июня 1999 г. в Минске был подписан Договор о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с терроризмом. 25 статей этого документа дополнительно регламентируют вопросы сотрудничества государств-участников СНГ в сфере противодействия терроризму как одной из угроз их национальной безопасности (См.: Содружество: Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ. Минск, 1999, N 2 (32).

На 12 заседании СОРБ в июне 2002 г. было принято решение о создании научно-консультативного совета при АТЦ СНГ, на котором также было утверждено Положение о НКС АТЦ, а в ноябре того года в Москве было проведено его первое заседание.

В октябре 2003 г. на заседании Совета глав государств СНГ в г. Кишиневе была принята Программа государств-участников Содружества Независимых Государств по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма на период 2004 - 2005 годов.

Во исполнение данной программы правительством России был утвержден План мероприятий по реализации программы государств-участников СНГ по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма, контроль за реализацией которого был возложен на ФСБ и были установлены единые для всех ведомств сроки - 20 января и 20 июня, - представления соисполнителями отчетов о выполнении плановых позиций.

Нельзя также не сказать, что 2 декабря 1999 г. Россия, Казахстан, Китайская народная республика, Киргизия и Таджикистан, позднее объединившиеся в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), заявили о своем намерении сотрудничать в области борьбы с терроризмом, политическим экстремизмом и сепаратизмом. А 7 июля 2002 г. участвующими в ШОС государствами было подписано соглашение о создании Региональной антитеррористической структуры (РАТС) со штаб-квартирой в г. Бишкек (Республика Кыргызстан). Данное соглашение, в частности, регламентирует порядок работы РАТС (См. Международно-правовые основы борьбы с терроризмом: Сборник документов. М., 2003, сс.258-267).

11. С 2000 г. по инициативе России ежегодно проводятся международные конференции представителей спецслужб и правоохранительных органов по проблемам борьбы с терроризмом. Участие в их работе принимают делегации более чем 70 государств мира. Эта инициатива СОРБ является одним из наиболее наглядных свидетельств реального вклада нашей страны в создание системы коллективного противодействия угрозам современного терроризма.

В Указе президента Российской Федерации от 10 января 2002 г. N 6 "О мерах по выполнению резолюции Совета Безопасности ООН 1373 от 28 сентября 2001 г." органам государственной власти предписывалось

"...принять необходимые меры в целях предотвращения совершения террористических актов, в том числе путем раннего предупреждения других государств с помощью обмена информацией... не допускать, что бы те, кто финансирует, планирует, оказывает содействие в совершении террористических актов... использовали территорию Российской Федерации в этих целях против других государств или их граждан".

Пункт 4 данного указа обязывал органы исполнительной власти, призванные вести борьбу с терроризмом - Минюст, МИД, МО, МВД, СВР, ГТК, а также Федеральную службу охраны и Федеральную службу безопасности России, "осуществлять в соответствии с международным правом и законодательством Российской Федерации обмен информацией с компетентными органами заинтересованных государств и сотрудничать с этими органами в административных и судебных вопросах;

б) активизировать и ускорить обмен оперативной информацией, особенно о действиях или передвижениях террористов или террористических групп (сетей), о подделанных или фальсифицированных проездных документах; о торговле оружием, взрывчатыми веществами или материалами двойного назначения; об использовании террористическими группами коммуникационных технологий, а также об угрозе, которую представляет владение террористическими группами оружием массового уничтожения" (См.:
Собрание законодательства Российской Федерации. М., 2002, N 2, ст. 137).

По сути дела, борьба с "чеченским" терроризмом, особенно после сентября 2001 г., стала трансформироваться в противодействие мировому «исламскому» экстремистски-террористическому течению (в лице МФД, "Аль-Кайды" и десятков других подобных организаций), следствием чего стали некоторые акции правительств Великобритании и Королевства Саудовская Аравия в 2002-2003 годы по ограничению поддержки мусульманскими общинами этих государств чеченских НВФ.

12. В то же время на Западе не только сохраняются «двойные стандарты» при анализе и оценке практики правоохранительной деятельности в России, но и в значительной мере – незнание подлинных масштабов, существа и факторов террористической угрозы.

Однако совместная деятельность под эгидой Комитета по борьбе с терроризмом при Совете безопасности ООН (КБТ ООН) привела к лучшему пониманию сущности, характера и масштабов этой общей угрозы.

Как отмечалось в докладе лондонского Центра по изучению конфликтов при Королевской военной академии в сентябре 2005 г., как оказалось, неожиданно для западных участников МАК, «Россия обладает уникальным опытом противодействия терроризму, но этот опыт и потенциал в значительной степени были недооцененными ее зарубежными партнерами».

Во внутри российском аспекте к факторам, влияющим на эффективность борьбы с терроризмом можно отнести следующие.

1. Контртеррористическая операция в Чечне в 1999 – 2007 гг. подтверждает международную практику, что для нанесения кардинального поражения сложившимся террористическим структурам спецслужбам и правоохранительным органам требуется не менее 5 – 7 лет напряженной борьбы.

10 марта 2006 г., после вступления в силу нового федерального закона «О противодействии терроризму», в России в соответствии с Указом президента от 15 февраля 2006 г. N 116. «О мерах по противодействию терроризму» была создана новая система противодействия терроризму в лице Национального антитеррористического комитете и подчиненных ему Антитеррористических комиссий в субъектах федерации, наделенных широкой компетенцией в сфере предупреждения и профилактики преступлений.

Состав НАК определяется персонально Президентом России, а его председателем в настоящее время является директор ФСБ Н.П.Патрушев. В состав НАК входят должностные лица органов исполнительной власти России.

Федеральные органы исполнительной власти, представители которых входят в состав НАК, принимают акты (совместные акты) для реализации решений Комитета.

Национальный антитеррористический комитет является органом, обеспечивающим координацию деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления по противодействию терроризму, а также осуществляющим подготовку соответствующих предложений Президенту Российской Федерации.

А 27 июля 2006 г. НАК выступил с обращением к участникам незаконных вооруженных формирований и членов сепаратистских движений с предложением сложить оружие и сдаться властям под гарантии объективного и непредвзятого рассмотрения участия в предыдущей противоправной деятельности.

Данное решение, подкрепленное принятием постановления Государственной Думы России об амнистии участников чеченских НВФ, привело к тому, что властям сдались более 500 участников НВФ, что способствовало значительному оздоровлению обстановки в Южном федеральном округе.

Следует также отметить, что в июне 2007 г. Научно-консультативный совет при Совете безопасности России поставил задачу разработки и создания государственной системы предупреждения экстремизма. Как нам представляется, указанная государственная система, для обеспечения наибольшей эффективности и оптимальности, должна стать подсистемой, одним из направлений деятельности Национального антитеррористического комитета и Антитеррористических комиссий в субъектах федерации.

По данным МВД Чеченской республики, за 9 месяцев 2007 г., были ликвидированы 59 активных участников НВФ, включая 6 их главарей, задержан 291 боевик, еще 127 участников НВФ склонены к явке с повинной. Что привело к существенному снижению количества террористических проявлений и иных особо тяжких преступлений на территории республики (НГ, М., 23 октября 2007).

Значительное ослабление НВФ и базы их поддержки в Чечне, что может привести к миграции выживших участников не только в соседние субъекты федерации, но и более отдаленные области России, а также на территории сопредельных государств СНГ. Особенно те, где имеются значительные новообразованные «диаспоры» выходцев с Северного Кавказа и влиятельные этнические преступные группировки.

В 2006 г. правоохранительными органами и ФСБ России была пресечена деятельность 150 организаций террористической и экстремистской направленности, 35 НВФ, 501 группы, занимавшейся незаконной продажей оружия и боеприпасов.

В июле 2006 г. Верховным судом Российской Федерации 17 международных организаций были признаны террористическими и их деятельность была запрещена.

2. В то же время было бы ошибочным полагать, что сами по себе стабилизация экономического и социально—политического положения в стране, повышение благосостояния населения автоматически снижают степень и вероятность террористической угрозы. Как известно, рост терроризма в 60—70 годы прошлого века в Италии, Испании, ФРГ, Франции происходил в условиях отсутствия экономических кризисов и катаклизмов.

Не исключено, что на смену «чеченскому» терроризму могут прийти иные структуры, вдохновляемые иными националистическими, религиозными или социальными доктринами. В числе таких вероятных субъектов экспертами назывались, помимо организованных преступных групп (ОПГ), «новые» нетрадиционные деструктивные секты и культы, радикальные экологические и «антиглобалистские» структуры, маргинальные радикальные политические субъекты («партии», «союзы», «движения» и т.д.).

3. Активизации экстремистско-террористических явлений, по нашему мнению, может способствовать и тот факт, что в отечественных СМИ до самого последнего времени пропагандировался тезис о том, что терроризм де представляет собой «наиболее эффективный, дешевый и безопасный» метод достижения целей.

В этой связи исключительно важным направлением противодействия политическому экстремизму и терроризму является выработка единой информационной политики освещения контртеррористической деятельности.

В новом федеральном законе «О противодействии терроризму», как известно, этот вопрос практически не рассматривается.

Отметим при этом, что еще в апреле 2004 г. в Комитет по безопасности Государственной Думы Российской Федерации представлялись следующие предложения по дополнению отечественного закона «О средствах массовой информации», пока еще не нашедшие своего законодательного воплощения (См.: Проблемы информационно-пропагандистского противодействия терроризму. // Власть, М., 2006, № 1, сс. 45 – 49).

Статью 1 («Свобода массовой информации») закона «О СМИ» дополнить следующим принципиально важным абзацем (частью 2):

«В то же время пользование свободой распространения информации, как это предусмотрено международными обязательствами Российской Федерации, налагает на руководителей средств массовой информации особые обязанность и ответственность, предусмотренные в законе и необходимые в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для защиты здоровья и нравственности населения, а также для защиты репутации или прав других лиц, для предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или для обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».

Подчеркнем при этом, что данное положение является почти дословной цитатой части 2 статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. А также соответствует части 3 статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, полностью соответствует и конкретизирует положения части 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации.

Также предлагалось дополнить статью 49 («Обязанности журналиста») закона «О СМИ» следующими положениями, конкретизирующими, по сути дела, ныне закрытую формулировку части 2 об «иных обязанностях, устанавливаемых законодательством о СМИ».

Конкретно в данной статье предлагалось конкретизировать:

«Не допускается распространение информации:

1) о технических и иных средствах осуществления террористических акций и тактике их подготовки, а также о способах изготовления взрывных и иных поражающих устройств;

2) раскрывающей специальные технические приемы и тактику проведения контртеррористических операций (КТО);

3) способной затруднить проведение КТО и создать угрозу жизни и здоровью людей, оказавшихся в зоне проведения КТО и находящихся за пределами указанной зоны;

4) о лицах, привлекаемых к проведению КТО, а также о лицах, оказывающих содействие в проведении указанных операций.

Журналисты, распространяющие информацию, не подлежащую оглашению, привлекаются к ответственности в судебном порядке в соответствии с действующим законодательством».

Как представляется, данные обязанности отнюдь не менее важны, нежели закрепленные в данной статье закона «О СМИ».

А в совокупности данные дополнения вводят как законодательную, так и судебную ответственность СМИ за распространение, не подлежащей оглашению.

Следует также подчеркнуть, что уже неоднократно рядом юристов, в частности, доктором юридических наук В.В.Лунеевым, обосновывалось предложение дополнить Уголовный кодекс Российской Федерации статьей 205-3 «Распространение информации, содержащей указания по совершению террористических действий».

И, следует полагать, что данное предложение встретит широкую поддержку со стороны не только юристов и сотрудников правоохранительных органов. Но и потенциальных жертв террористических акций, каковыми является практический каждый.

Конечно, было бы также неправильным утверждать, что проблема эта не осознается журналистским сообществом и из нее не сделаны соответствующие выводы.

Нельзя не вспомнить в этой связи о разработанных Союзом журналистов России «Правилах поведения журналистов, освещающих террористические акции и проведение контртеррористических мероприятий» (Информационный вестник Союза журналистов России. М., 2001, № 11, сс. 65—66).

Нельзя не упомянуть и о принятой рядом редакций в апреле 2003 г. так называемой «Антитеррористической конвенции».

Однако пока, к сожалению, рано еще говорить о реализации принципов этих документов, близких гиппократовскому завету «Не навреди!» в повседневной деятельности СМИ.

Не видно каких-либо препятствий и для того, чтобы эти положения, выработанные самим журналистским сообществом, нашли свое закрепление в новом законодательстве о СМИ, без чего они остаются не более чем прекраснодушными «декларациями о намерениях».

Залогом успеха в противодействии террористической угрозе, считают зарубежные эксперты из правоохранительных органов, является конструктивное сотрудничество СМИ, полиции и органов власти.

Исторический опыт показывает, что победить, точнее – изжить терроризм, может только само общество.

5. В структуре политического экстремизма и терроризма все возрастающее значение приобретает использование возможностей Интернета. Вопросы использования интернета для противодействия преступной деятельности активно изучаются и обсуждаются за рубежом.

В этой связи представляется возможными, чтобы наша страна выступила в ООН, ЮНЕСКО, Управлении по контролю над наркотиками и преступностью ООН с инициативой по установлению правили функционирования «всемирной сети» именно с учетом реалий криминогенной обстановки в мире, включая и установление ответственность Интернет-провайдеров.

Юридическими основаниями для этого, по нашему мнению, являются статьи 19 (часть 4) Международного пакта о гражданских и политических правах (1977 г.) и статья 10 (часть 2) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Следует подчеркнуть, что подобная инициатива еще в 2006 г. получила одобрение межпартийной комиссии по проблемам Интернета парламента Великобритании.

Основной вывод американских аналитиков из НСР, авторов называвшегося доклада "Карта будущего мира к 2020 году", который следует иметь в виду и жителям государств СНГ, состоит в том, что к 2020 году жизнь на планете Земля отнюдь не будет в большей безопасности.

Что же может быть противопоставлено планетарной угрозе роста ксенофобии, экстремизма и терроризма?

Нам представляется весьма перспективной в этом плане концепция «Формирования "культуры мира"».

При этом под "Культурой мира" понимаются все формы поведения, которые уважают право на жизнь, достоинство и права человека, отрицают насилие во всех его формах и содействуют утверждению принципов мира, справедливости, солидарности, терпимости и понимания между индивидами, социальными группами и государствами.

Генеральная Ассамблея ООН на своей юбилейной 50 сессии 20 ноября 1998 года поддержала инициативу ЮНЕСКО о провозглашении 2000 года Международным годом культуры мира и утвердила пятилетнюю Программу воспитания культуры мира.

Государствам-членам ООН, в этой связи предлагалось стимулировать образование:

- в духе культуры мира, признания и уважения прав человека, терпимости и межнационального взаимопонимания;

- в духе защиты и уважения всех прав человека без дискриминации;

- продвижения принципов демократии на всех уровнях развития общества;

- активизировать борьбу с бедностью, за прогресс и процветание для всех;

- способствовать предоставлению каждому гражданину качества жизни, соответствующему человеческому достоинству.

Несмотря на проведение в 2000 - 2004 гг. в России "пятилетки" формирования Культуры мира, вряд ли кто-либо из читателей сможет сказать что-нибудь конкретное о проводившихся мероприятиях и об их воздействии на общественное сознание и мнение.

В то же время проблемы межнациональных отношений в России только осложняются и обостряются.

Олег ХЛОБУСТОВ, эксперт Фонда национальной и международной безопасностиОлег ХЛОБУСТОВ, эксперт Фонда национальной и международной безопасности