К вопросу о нации и национальной безопасности

Россиян – около 140 миллионов. Почти все мы рождаемся, живём и умираем в нашем общем Отечестве, оставляя определенный след своего существования потомкам. Страна меняет названия и формы правления, размеры и протяженность границ, и невольно задаёшься вопросом: кто мы? Можем ли претендовать на гордое имя Нация?

Менталитет русской нации, в том числе и духовные установки, схож с ментальностью народов, населяющих Европу, поэтому, безусловно, наши мироощущение и принципы национальной безопасности во многом соответствуют европейским. Но прежде чем обсуждать проблему национальной безопасности, необходимо определиться с термином «нация». Ведь русская нация – понятие всеобъемлющее, требующее глубокого понимания. Для исследования этого вопроса необходим краткий экскурс в историю.

Ко второй половине XIX века в Европе существовали лишь 9 национальных государств, имевших более или менее развитый литературный язык, традицию высокой культуры и сформировавшиеся правящие элиты. Это были: Англия, Германия, Голландия, Дания, Испания, Португалия, Россия (после отмены крепостного права), Франция и Швеция. В этих государствах процесс формирования наций был направлен в сторону возникновения современных наций, как сообществ равных граждан, независимо от национальной и расовой принадлежности. Этот процесс проходил, как неотъемлемая часть политической модернизации государства.

В царской России общество не разделялось по национальному признаку. Известный юрист первой половины ХХ века Б. Слиозберг писал по этому поводу: «...в России уживались многие национальности, объединённые в русской государственности без попыток поглощения всех прочих со стороны господствующей национальности… Одна культура как бы дополняла другую». Это яркая характеристика взаимного сочетания различных национальностей,объединенных всеобъемлющим понятием «Государство Российское».

В последние два столетия существовали и существуют различные теории о нации, предложенные теоретиками и востребованные определенными политическими силами на конкретных этапах исторического развития. Представители психологической теории, выработанной в западной политологии и социологии, сводили нации к культурно-психологической общности людей, объединённых единой судьбой. О. Бауэр, представитель австрийской социал-демократии, считал, что нация – это вся совокупность людей, связанных общностью характера на почве общности судьбы. Близкую позицию занимал Н.Бердяев, определяя нацию, как единство исторической судьбы, а национальное сознание – как осознание этой судьбы.

Некоторые мыслители определяли нацию через общность территории, языка,экономических связей, психического склада, культуры и самосознания. Так, немецкий социал-демократ К. Каутский, считал язык и территорию главными чертами нации, которая подвержена постоянной смене общественных отношений, представляющих в различных условиях «нечто весьма различное».

Сторонники материалистической теории выдвигали в качестве существенной основы нации общность экономических связей. В Советском Союзе закрепилась и получила дальнейшее развитие марксистско-ленинская теория национального вопроса, господствовало сталинское определение нации, сформулированное в 1913 г. и уточнённое в 1929 г. Согласно этому определению, нация – «исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности четырех основных признаков, а именно: на базе общности языка, общности территории, общности экономической жизни и общности психологического склада, проявляющегося в общности специфических особенностей национальной культуры».

Этническое понимание нации было доминирующим на протяжении советского периода, с некоторой корректировкой в конце 60-х – начале 70-х годов в связи с появлением «новой исторической общности – советского народа». В современной науке предлагалось отличать этнонацию от «гражданской нации».

Подход к нации, как «совокупности граждан одного государства» и отказ от термина в его этническом значении был предложен советскими мыслителями в конце 80-х годов прошлого столетия, как выход из теоретического тупика. Однако развал Советского Союза не позволил на практике применить эти идеи. В постсоветской России были сняты все табу на официально<идеологические догмы, и прежние трактовки нации перестали носить общеобязательный и единичный характер, что способствовало появлению новых её интерпретаций. Появилось мнение о существовании на территории Российской Империи, а теперь новой демократической России только одной полнокровной нации – общероссийской, – которое нашло отражение у представителей традиционалистских и державнических организаций.

Представители ряда национально-патриотических политических организаций в последнее время проявили озабоченность возможностью растворения русской нации («русского народа») в «россиянстве» и «многонациональном народе». В связи с этим их представителями были сформулированы понятия «русской нации», «россиян». Так, Конгресс русских общин определил «русскую нацию» как нацию, сформировавшуюся вокруг великоросского, малоросского и белорусского этносов и включившую в себя многочисленные народы, тесно связанные с русской культурой, духовной и государственной традицией. «Русский народ» определили как совокупность представителей этносов (народов), которые формируют национальные, культурные, государственные традиции России, а «россиян» – как представителей этносов, традиционно проживающих на территории России, сохранивших своё этническое своеобразие и тяготеющих к русской культуре.

Мнение по национальному вопросу имеют и современные российские демократы. Понятие общегражданской нации они увязали с демократизацией правового государства. Однако в этом подходе скрыто существенное противоречие. С одной стороны, для демократов характерно стремление к созданию общегражданской нации, а с другой – неукоснительное соблюдение прав наций на самоопределение, «невозможности существования свободных наций с добровольно ограниченным суверенитетом».

Согласно либеральным представлениям, нацию создают люди, проживающие на данной территории, признанные гражданами расположенного на ней государства и считающие себя таковыми. Этничность (т.е. национальность, национальная принадлежность), как историческая и социальная характеристика в либеральной системе ценностей подчинена доминирующей идее «прав человека». Либеральная политика более чувствительна «к правам меньшинств» (в том числе и этнических), чем к правам этнического большинства. Либералы, выступая как наследники просветительских проектов, требуют покровительства для тех, кто в силу естественных причин может оказаться в ущемлённом положении. Так, в 1990 – 1993 гг. этнополитические требования демократических организаций сосредоточивались на проблемах реализации права нации на самоопределение (вплоть до отделения) и восстановлении прав репрессированных народов, в 1994-1996 гг. их внимание акцентировалось на «государственной защите меньшинств», а позднее в связи вооруженными конфликтами в Чеченской республике (1995-1996 г.г., 1999-2000 г.г.), – на защите гражданских и этнических прав и проблемах беженцев.

В Российской Федерации в последнее время распространилась идея возможности существования нации вне собственной государственности, с признанием за любой национальностью стремления к ее обретению. Культивирование этой идеи может привести к развалу государства и, как следствие, – к исчезновению нации.

Да, государству крайне важно достичь такого политического и экономического статуса, который позволит нации существовать и вне собственной государственности, одновременно не теряя этой государственности. Другими словами, это будет означать экспорт национальной идеи.

Вот что написал в 1990 г. главный редактор «Литературной России» Э. Сафонов после поездки в США: «Я увидел русские колонии под Нью-Йорком, Вашингтоном, Сан-Франциско. При знакомстве я слышал имена, знакомые мне по литературе и по нашей русской жизни. Имена и дворянские, и самые простые, звучавшие и по-казачьи, и по-солдатски, как хотите! Я увидел десятки тысяч людей, влюбленных – нет, это лёгкое слово! – несущих в своих душах вечную, кровную любовь к России… И эти люди России при встречах заявляли: дайте нам возможность, чтобы всё, что осталось у нас, не ушло в чужие руки, – попало на Родину. Мы готовы отдать всё, только должна быть гарантия, что завтра это не будет сожжено на кострах». Это и есть яркое подтверждение идеи существования нации вне государственности.

На протяжении последних лет в Российской Федерации шла активная разработка теоретических аспектов вопроса о нации. В ходе этого процесса был востребован отечественный и зарубежный опыт национальных отношений и государственного строительства. В современной науке получили распространение понятия этнонации, «гражданской нации», «нации как многоэтнической образующей», нашедшие отражение в позициях современных политических партий.

Североамериканский политолог З. Бжезинский в своей книге «Великая шахматная доска» писал: «Потрясающий развал Советского Союза и особенно ошеломляющий и, в общем-то, неожиданный распад великой Российской империи положили начало в России процессу широкого поиска души, широким дебатам по вопросу о том, как в настоящее время должна Россия определять самоё себя в историческом смысле, появлению многочисленных публичных и частных суждений по вопросам, которые в большинстве крупных стран даже не поднимаются: «Что есть Россия? Где Россия? Что, значит, быть русским?» Это не просто теоретические вопросы: любой ответ на них наполнен значительным геополитическим содержанием. Является ли Россия национальным государством, основу которого составляют только русские, или Россия является по определению чем-то большим (как Великобритания – это больше, чем Англия) и, следовательно, ей судьбой назначено быть империей? Каковы – исторически, стратегически и этнически – действительные границы России? Чтобы быть русским, должен ли человек быть русским с этнической точки зрения или он может быть русским с политической, а не этнической точки зрения (т.е. быть «россиянином» – что эквивалентно «британцу», а не «англичанину»)?» Так написал З. Бжезинский.

Подход к нации как согражданству был закреплен в 1996 г. в Концепции государственной национальной политики Российской Федерации. В энциклопедическом словаре 1997 г. понятие нации дается как «совокупность граждан одного государства независимо от их этнической (национальной) принадлежности».

Общегражданское понимание нации характерно для современной западноевропейской науки. Представители западно-американской научной мысли высказываются за целесообразность сочетания национальной общности и государственности. Так, английский ученый Э. Геллнер считал необходимым, чтобы политические и национальные единицы совпадали. По его мнению, жители определённой территории и языка становятся нацией только тогда, когда члены этой группы твёрдо признают определённые общие права и обязанности по отношению друг к другу в силу объединяющего их членства. Именно «взаимное признание такого товарищества и превращает их в нацию, а не другие общие качества, какими бы они ни были, которые отделяют эту группу от всех стоящих вне её». Европейцы, также как и американцы, отождествляют понятия «нация» и «государство» одним лишь словом «nation». А слово «national» в американской лексике означает «национальный», «народный», «государственный».

Для российской государственности наиболее приемлемым является определение нации, как совокупности этнических групп, проживающих на территории государства, имеющих общий язык межэтнического общения и одобренные обществом права, признающих и выполняющих определённые обществом обязанности и объединенных единой идеей существования. Исходя из вышеизложенного, словосочетание «национальная безопасность» более корректно отождествлять с понятием «безопасность государства, безопасность всех этнических групп, проживающих на ее территории, признающих и выполняющих общие правила взаимного сосуществования». В обиходе граждан России это понятие должно стать истиной, не требующей доказательств. И тогда справедливы станут слова Н. Бердяева: «Должна начаться общенациональная ориентировка жизни, идущая изнутри… всякой личности, осознавшей свою связь с нацией... Русский человек и весь русский народ должны осознать божественность человеческой чести и честности. Тогда инстинкты творческие победят инстинкты хищнические».

Существует точка зрения, согласно которой свою государственность нужно заслужить и затем отстаивать, внеся свой вклад в историю, и не всем нациям это под силу. Её разделял еще русский историк В.Ключевский, рассматривавший нацию как «народ, ставший государством». К.Каутский обращал также внимание на то, что не все нации пользуются своей государственностью, и допускал, что не все разовьются в современные нации. Подобную позицию по вопросу государственности разделял и В. Ленин.

Однако, любая нация, претендующая на полноценное существование, должна заботиться об обеспечении собственной безопасности. В частности, Североамериканская стратегия национальной безопасности определяет основные объекты безопасности так: народ, территория, образ жизни.

При этом приоритетами национальной безопасности США являются:

* исполнение США роли мирового лидера;

* формирование сильного и стабильного тихоокеанского сообщества;

* увеличение количества рабочих мест и расширение деловых возможностей американцев;

* повышение военных и дипломатических возможностей государства…

С распадом Советского Союза историческое развитие человечества вошло в эпоху глобализации и нового миропорядка с образованием на геополитическом пространстве однополярного мира с одним мощным государством – Соединенными Штатами Америки. В ежегодном докладе Конгрессу бывший Президент США Б.Клинтон отмечал: «Глобализация – это не только экономика.Нашей целью должно стать объединение мира вокруг идей свободы и демократии для противопоставления тем, кто с этими понятиями не согласен». По заявлению тогдашнего министра обороны США Д. Рамсфельда, c 17 апреля 2002 года Россия объявлена сферой жизненно важных национальных интересов США.

А национальными интересами США являются:

* суверенитет, территориальная целостность и свобода;

* безопасность американских граждан в своей стране и за рубежом;

* жизненность и производительность мировой экономики;

* безопасность морского, воздушного, космического и информационного

пространства;

* доступ к ключевым рынкам и стратегическим ресурсам.

В настоящий момент вся земная поверхность и акватория мирового океана провозглашены правительством США сферой его жизненных интересов, связанных с благополучием североамериканской нации. В Руководстве по планированию обороны (DPG – Defense planning Guidance) отмечается, что как глобальная держава, США имеют геополитические интересы во всем мире. И все последние события подтверждают этот лозунг:

* развал Югославской федерации путём финансирования албанских мафиозных групп, специализирующихся на продаже наркотиков;

* сознательное противопоставление мусульман христианам;

* воздушная операция против Югославии, проведённая в 1999 году без санкции ООН;

* воздушно<наземная операция против Ирака, также проведённая без санкции ООН в 2003 году; размещение военно-воздушных баз в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии. Кстати, Киргизию США предлагали купить у Советского Союза ещё в 1936 году из-за наличия там урана, из которого в последствии была сделана первая советская атомная бомба.

США многому научились у Истории в стратегии построения взаимоотношений с политическими партнерами и противниками. Население США воспитывается на идее процветания североамериканской нации. Сознание американского народа стало благодатной почвой для культивирования идей Ф. Ницше:

* о низших слоях человечества: «страны-изгои» – «rogue states», «страны-неудачники» – «failing states», страны «оси зла» – «axis of evil»;

* о личности высшего типа – «сверхчеловеке»;

* о переоценке всех ценностей: ценности отражают физиологические требования сохранения определённого способа жизни. В них выражается воля к власти, благополучие нации – «well-being, way of life».

Ницше понимал истину, как выражение борьбы за волю к могуществу, как творимую ценность. Он считал, что истина подчиняется созданию расы сверхчеловека. Такую же истину культивируют и в североамериканских штатах. Народ воспринимается американцами, как единое целое, одна нация. Ставка делается на весь народ, и в то же время одинаково ценен каждый законопослушный гражданин США.

Стратегия национальной безопасности США – это тщательно выверенная программа дальнейшего существования нации. Это продолжение всё той же исторической, начатой американцами в начале XIX века, шахматной партии, где шахматной доской является вся земная поверхность, а «изученные в основных свойствах и в духовных качествах своих правителей народы – живыми фигурами и пешками, которыми они двигают с таким расчетом, что их противник, видящий в каждой стоящей перед ним пешке самостоятельного врага, в конце концов, теряется в недоумении, каким же образом и когда им был сделан роковой ход, приведший к проигрышу партии?». Это выражение написано русским геополитиком А. Вандамом в начале XX века, а звучит сегодня актуально.

В своё время, перед Второй мировой войной, сама Германия способствовала повышению обороноспособности СССР путём поставок современного вооружения и технологий, чтобы не вызывать подозрений о готовящейся агрессии. В частности, СССР получил из Германии в 1939-1941 годах современный для того времени крейсер «Лютцов» по своему техническому оснащению не отличавшийся от крейсера «Принц Евгений». Ровно за год до начала войны в Москву прибыли 5 истребителей «Мессершмитт-109», два бомбардировщика «Юнкерс-88», два бомбардировщика «Дорнье-215», а также новейший истребитель «Хейнкель-100». Это способствовало созданию советскими специалистами новых вооружений, превосходящих германские.

С момента же начала холодной войны американцы предприняли ряд мер по недопущению передачи Советскому Союзу передовых технологий, так называемая поправка Джексона–Вэника. Эта поправка не отменена и для дружественной демократической России. А причина тому – стратегия национальной безопасности США: за счет мирового лидерства и нейтрализации угроз обеспечить процветание североамериканской нации, опираясь на принцип исключительной легитимности США по проведению упреждающих действий. Однако тот же Ф. Ницше писал: «Равновесие – одно из важнейших понятий, вошедших в древнейшее правоведение и учение о нравственности; оно есть базис правосудия», А. Бердяев утверждал, что «воле к могуществу и господству должна быть противопоставлена мужественная сила защиты».

Весь ход истории говорит о том, что нация всегда должна быть в готовности защитить свои интересы, отстоять свою государственность и свою независимость. Государство должно выработать стратегию национальной безопасности России, которая станет двигателем развития и использования духовных возможностей нации, политических, экономических, военных, идеологических возможностей страны для достижения жизненно важных национальных целей. Русская нация должна найти свою идею и последовательно отстаивать свои жизненные интересы.

В юбилейный в этом году праздник – 90 лет ВЧК – поздравляю ветеранов и действующих сотрудников всех подразделений ФСБ России с «Днём чекиста» и хочу пожелать успехов в укреплении национальной безопасности России.

Валерий ПАНЧЕНКО, начальник управления технического развития погранслужбы ФСБ России

ОБ АВТОРЕ:

ПАНЧЕНКО ВАЛЕРИЙ ВИКТОРОВИЧ

окончил Ленинградское высшее общевойсковое командное училище им. С.М. Кирова, Военную академия тыла и транспорта, Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. Специальность по образованию – военное и государственное управление. Служил: в Дальневосточном военном округе, в Группе Пограничных войск РФ в Республике Таджикистан, в настоящее время – в центральном аппарате Пограничной службы ФСБ России. Награждён медалью «За отличие в охране Государственной границы» и семью медалями за отличие в воинской службе.