Департамент правды

На завершившемся в Москве Международном форуме «Технологии безопасности» корреспонденту АНН удалось познакомиться и пообщаться с одним из профессиональных полиграфологов. Несмотря на то, что обычно такие специалисты находятся в ведении службы безопасности, внешне Алексей скорее напоминает сотрудника НИИ: очки, бородка, сутуловатость. Профессиональные навыки выдает «пронизывающий» взгляд и отработанное умение задавать вопросы. Чувствуешь сразу: этому человеку лучше говорить только чистую правду. А лучше всего – вообще ничего не рассказывать. Неспроста единственное, на что жалуется Алексей – на сложные отношения в коллективе: «Я долго служил в ракетных войсках и привык к дружеским доверительным отношениям. А теперь все коллеги обходят меня стороной, стараются лишнего слова не сказать, сводят все контакты к минимуму. Нормально поговорить можно только с сотрудниками отдела кадров – теми, для кого и предназначена непосредственно моя работа».

После увольнения из армии, Алексей начал работать в крупной фирме с численностью работников в 3,5 тыс. человек. Во вновь созданном «департаменте правды» служило 14 полиграфологов. За первый месяц работы нового подразделения доходы фирмы выросли на 15 тысяч долларов. Проверку на детекторе обязаны были пройти все кандидаты на вакантную должность, отсеивали в среднем до 40 процентов соискателей.

«Был приказ выявлять ранее судимых, склонных к воровству, злоупотреблению алкоголем и наркоманов, - рассказывает Алексей. - У меня был случай: пришел человек, все у него вроде бы в порядке, но вижу – часто меняет работу. После тестирования говорю ему: с одном места вас уволили за воровство, с другого – за пьянку! Он даже спорить не стал, только вскочил и кричит: «Как вы это узнали?!»

Сегодня на «боевом» счету Алексея – более 7,5 тысяч протестированных. Он больше не ходит на службу, работает по вызову. Чаще всего его привлекают для проведения внутреннего расследования пропаж крупных сумм денег. Иногда проводят тотальные профилактические проверки. Тестируют всех, включая уборщиц и финансистов, охранников и главных бухгалтеров. Вне подозрения обычно остаются учредители, генеральный директор и один - два его заместителя. Но и из этого правила случаются исключения.

«Из сейфа одного крупного предприятия пропало 80 тысяч долларов. Подозрение пало на генерального директора, так как он заявил, что кроме прочего, исчезли и его личные сбережения. Но проверка показала, что генеральный чист. Кстати, он вел себя на редкость корректно, с пониманием отнесся к моей работе. А вот два его зама оказались замешаны в крупных откатах. Удалось установить и вора – им оказался один из высокопоставленных сотрудников фирмы. «За компанию» погорел еще один зам – случайно выяснилось, что он систематически совершал прогулы, прикрываясь служебной необходимостью».

Нельзя сказать, что, обладая столь специфическим опытом, Алексей разочаровался в человечестве.

«Все врут, - спокойно констатирует он. - И вы врете, и я. Но, по моим наблюдениям, 35-40 процентов людей совершенно спокойно относятся к проверкам на полиграфе. На мой взгляд, это говорит о том, что скрывать им особенно нечего».

Я поинтересовался, чем занималась таинственная фирма, где Алексей начинал свою карьеру. Оказалось, ничего особенного – обычная торговля канцтоварами. Тем не менее, систематические тотальные проверки возмущения не вызывали. Формально сотрудник может отказаться от проверки. Но от недовольных, как правило, избавляются.

Жертвы прогресса

В народе людей, который без нужды выносят сор из избы, называют «правдорубами». Правда-то она и есть правда, но всегда ли так необходимо разоблачать всех и каждого? В конце концов, каждый человек имеет право на личную жизнь. Судимости со временем снимают, а злоупотребление алкоголем и даже наркомания не являются уголовным преступлением. А вот отказ от приема на работу на подобных основаниях – явное нарушение законодательства. Если сегодня человек выпил лишнего, это не значит, что назавтра его надо оставить без работы и уморить голодом. Другой разговор, если речь идет о должностях, связанных с безопасностью личности или государства. Но пока, слава Богу, торговля канцтоварами не является стратегической отраслью экономики нашей страны.

Вызывает сомнение и экономическая целесообразность применения детекторов лжи. В описанной нами фирме доход увеличился на 15 тысяч долларов, а зарплата каждого из 14-ти операторов составляла до 700 долларов, так что с учетом налогов и накладных расходов собственники предприятия явно остались в проигрыше. И этот нехитрый расчет еще раз доказывает старую, как мир истину: самая качественная и эффективная работа – не за страх, а за совесть. Но, используя тотальные и, безусловно, унизительные проверки, владелец фирмы автоматически теряет право на призывы к совести.

Другое дело, когда речь идет о расследовании или предотвращении преступления. Но и в этой области энтузиасты явно перегнули палку. Даже в профессиональных изданиях полиграфологов по этому поводу, например, отмечается, что проверки на детекторе «объединяют назначение по инициативе стороны обвинения и подтверждение виновности подсудимых в инкриминируемых им деяниях. Когда о назначении подобных экспертиз ходатайствует защитник, чаще всего со стороны следствия и суда следует отказ, нередко мотивированный тем, что данной экспертизы не существует».

Иначе говоря, пока детектор лжи используется преимущественно для целей обвинения, но не защиты. Между тем масштаб нововведения давно уже перешагнул рамки эксперимента.

Генеральная прокуратура России еще в 2006 году разослала письмо с обобщением практики использования полиграфа при расследовании преступлений. В нем говорится, что полиграф успешно применяется в Амурской, Астраханской, Брянской, Кировской, Липецкой, Новосибирской, Саратовской, Самарской, Тамбовской, Тверской, Читинской областях, Алтайском крае, Бурятии, Мордовии и Удмуртии, в ряде других регионов. Инициаторами его применения являются работники органов прокуратуры.

А работники прокуратур Астраханской, Тамбовской, Саратовской областей, Москвы, республик Мордовия, Бурятия, Северная Осетия - Алания назначают судебные психофизиологические экспертизы с использованием полиграфа, результаты которых при раскрытии преступлений и направлении уголовных дел в суд используются в качестве доказательств.

Доказательства в суде – дело серьезное. Речь уже не о доходном месте, а о свободе и жизни человека. Между тем, до сих пор не существует никаких твердых свидетельств того, что детектор лжи выдает достоверную информацию. Вот свежий пример из прессы: в Ростовской области женщина принесла в милицию заявление о том, что ее муж ночью уехал на автомобиле с неизвестными лицами и пропал. Женщину допросили с использованием детектора лжи. Полиграф дал оправдательный результат. Но в ходе расследования заявительница созналась в убийстве, сообщив, что дважды ударила пьяного супруга кузнечным молотом в висок, а затем спрятала тело. Это вам не пьянка на рабочем месте! Но «всемогущий» полиграф оказался бессилен перед обычной сельской жительницей.

Отстаивая честь этого очередного «чуда техники», наш собеседник Алексей утверждает: современный детектор лжи обмануть практически невозможно. Он много говорит о психофизических параметрах и в качестве компромисса признает: полиграф безупречен, но может ввести в заблуждение оператора. Поэтому самое сложное в его работе – это написать заключение. И – избавиться от первого впечатления, которое на тебя произвел человек.

Иначе говоря, техника техникой, а «человеческий фактор» играет в ходе проверки на полиграфе решающую роль. Это мнение подтверждают и зарубежные специалисты.

Как сообщается в отчете об исследовании эффективности детектора лжи, обнародованном Национальной академией наук США, «некоторые потенциально альтернативные полиграфам методы выглядят обещающе, но ни один из них так и не привёл к крупным научным достижениям в обнаружении лжи».

Еще более категоричен Стивен Финберг, председатель
Национального исследовательского совета академии: «Национальная безопасность для нас слишком важна, чтобы быть предоставленной такому тупому инструменту».

В итоге авторы исследования заявляют, что «только специально обученные операторы могут истолковать результаты, но их заключения — это в большей степени искусство, чем наука».

Но если речь идет даже не о науке, а об искусстве, то на каком основании мы вообще используем полиграф в качестве инструмента получения доказательств в сферах экономики и права? С тем же успехом можно ссылаться на заключения экстрасенса или гадалки – они тоже психологи, тоже профессионалы, нередко не менее искусные в своем деле, чем самый опытный оператор.

Эксперт - осел

Развернутый ответ на этот вопрос дает один из наиболее известных в мире исследователей в этой области, доктор биологических наук Валерий Варламов.

Валерий Алексеевич Варламов - создатель первого в СССР чернильно-пишущего детектора лжи (1960 год), первого компьютерного детектора лжи (1986 год) и серии полиграфов «Барьер», «Крис», «Риф», не имеющих аналогов в мире. На международном конкурсе в 2003 году его полиграф «Барьер-14» был признан лучшим.

Оценивая специальные шкалы оценки состояния обследуемого в процессе проведения полиграфных процедур, он прямо сообщает, что
«если уровень самоконтроля «высокий», а показатели третьей шкалы в пределах «норма» или «высокая», то маловероятно «разговорить» обследуемого и получить от него достоверную информацию».

Как будто бы специально для самых упертых энтузиастов Варламов описывает ветхозаветные «прототипы «полиграфа», в том числе – с использованием животных.

«В полутемном помещении привязывали осла, предварительно смазав ему хвост краской. Подозреваемому давалось задание: зайти в помещение и погладить его по хвосту. Если осел закричит - значит «обследуемый» виновен. Создатели данного «детектора лжи» были убеждены, что человек, совершивший преступление, побоится гладить осла, - вдруг он закричит? Следовательно, руки останутся чистыми».

Собственно, на том же посыле основана и работа всех последующих полиграфов: волнуется – значит, виновен. Да, техника стала сложнее, но и люди не плошают. И на практике обычная доярка из сельской глубинке может утереть нос самому изощренному профессионалу, возможно, именно в силу своей неизощренности и простоты.

Конечно, неплохо было бы оградить себя от общества различных сомнительных личностей. Тем более, что цены на услуги даже для бизнесмена средней руки – вполне доступны, на уровне тех же колдунов и гадалок. Проверка соискателей и работающего персонала и проведение служебных расследований, например, обойдется всего в две-три тысяч рублей. Значительно дороже – 8 тысяч рублей – придется заплатить за проверку «супружеской верности».

Вопрос в другом: куда отправятся и чем станут заниматься все отвергнутые и не осилившие «добровольную» проверку на полиграфе, все недостойные работать в канцелярской промышленности нашей страны? Поначалу, конечно, в пивную. Ну, а потом, когда кончатся последние деньги?