За спиной серого кардинала КПСС

ИСПОЛНИЛОСЬ 100 лет главному советскому идеологу, члену Политбюро Михаилу Суслову. Каким он был в жизни? Об этом рассказывает начальник охраны Суслова - Борис Мартьянов. - Борис Александрович, как вы попали в охрану к Михаилу Андреевичу Суслову? - Я попал к Суслову, конечно, не сразу. С начала шестидесятых служил в Кремле в резервном отделении, которое занималось эпизодическими мероприятиями: охраняли на выездах членов Политбюро. Из этого подразделения периодически посылали к Суслову людей подменять начальника охраны или заместителя начальника, их называли "прикрепленными". Дошла очередь и до меня. Однажды, когда я был на такой временной подмене, Михаил Андреевич мне сказал: "Я позвонил Юре (Андропову. - Ред.), чтобы вы у меня работали". Когда ушел на пенсию начальник его охраны, то он позвонил и взял меня к себе - с 1975 года я у него и работал, сразу стал начальником охраны. - В чем заключались ваши функции? - Мое подразделение занималось организацией охраны Михаила Андреевича на даче, на квартире в Москве, во время поездок по стране или за рубеж, на отдыхе... Все это было на мне. Народу у меня было немного - десять человек. Во время поездок присылали дополнительных людей, которые подчинялись мне и работали в тесной связи с нами. Так было в поездках по странам социализма: на Кубу, в ГДР, Польшу, Вьетнам или по Советскому Союзу. - Вы ездили с Сусловым в одной машине? - В одной машине - он всегда любил ехать впереди, я - сзади. Если к нам подсаживался кто-нибудь из членов Политбюро, то они сидели сзади, а я впереди. - С кем Михаил Андреевич дружил? - Из "больших" у него были хорошие отношения с Брежневым. Брежнев с ним всегда советовался, звал к себе и называл просто по имени: Миша. Или иногда сам приходил к Михаилу Андреевичу, еще был в силе и ходил... - А как Суслов называл Брежнева? - Тоже по имени: Леонид. Андропова звал Юрой. Он вообще почти всех "больших" по имени звал. - Если Суслов ездил на отдых, вы сопровождали его? - Каждый год он ездил сначала в Крым, потом в Сочи, Пицунду. Семью его мы не охраняли - только непосредственно его. - А если он шел купаться в море? - Его дача на юге была обнесена забором, вход туда закрыт. С моря стояли посты, которые наблюдали,следили за акваторией и за тем, чтобы никто не проник, лодкам подплывать не разрешалось. Я, наблюдая за Михаилом Андреевичем, всегда знал, когда он собирался купаться: стоит ему надеть плавки и шапочку, входишь вместе с ним в воду и плаваешь рядом. Ему нравилось, если плаваешь рядом аккуратно, потихонечку, без шума и брызг. Купался он не более десяти минут, далеко от берега не заплывал. - В каких ситуациях он мог оставаться один - без вашего присмотра? - Только в доме. Но стоило только ему выйти из дома, мы за ним - как тени. - И на каком расстоянии находились "тени" от члена Политбюро? - Это зависело от места действия. На юге ходили близко. Если он гулял по Москве (он очень любил такие прогулки), то мы выбирали расстояние, чтобы в случае необходимости можно было быстро предпринять действия. Иногда ходили совсем рядом, идешь и чуть ли не за локоть его ведешь, особенно если совсем скользко. Ну а если не было необходимости, Михаил Андреевич любил, чтобы между ним и охраной была дистанция. Он относился к охране нормально, но сверх того, что положено в этом отношении, не любил. Особенно ему не нравилось, когда во время поездок спереди шла милицейская машина и гоняла всех сигналами. Он не переваривал резких звуков. Однажды в Ленинграде (а Суслов был депутатом Верховного Совета от этого округа), несмотря на наше предупреждение, все равно выслали впереди нас машину с сигналом. Суслов сказал мне: "Уберите их", я вышел и попросил: "Будьте поаккуратнее!" Продолжаем ехать, и снова впереди машина с сигналом. Михаил Андреевич говорит: "Остановите машину, я пойду пешком - не могу ехать с такой кавалькадой". Только тогда они убрали милицейскую машину. Впрочем, тогда обстановка была другая, с нынешней не сравнить. - Как одевался Суслов? - Он был очень скромным человеком, никогда не наряжался, носил все такое повседневное, обыкновенное. Одежда у него была в долгой носке. Дома ходил в брюках и пиджаке. На даче, когда ездили на курорт, одевал спортивные брюки. Была у него вечная папаха "пирожком". Носил старое тяжелое пальто с каракулевым воротником. Никакие микропорки в обуви не признавал - носил полуботинки на кожаной подошве - ему их на заказ шили в специальной мастерской: приезжал сапожник, мерил ногу и делал. Михаил Андреевич носил их, пока всю подошву не сотрет. Еще Суслов любил носить калоши: приезжаем на Партбюро - он калоши аккуратно ставит под вешалку. Все, кто приходит, знают: "Калоши на месте - значит, Михаил Андреевич приехал". Потому что кроме него никто в калошах не ходил. Он нам по этому поводу говорил: "В калошах очень удобно - на улице сыро, а я пришел в помещение, снял калоши - и пожалуйста: у меня всегда сухая нога!" В общем, был такой деловой. - Говорят, Михаил Андреевич был очень скромен в питании? - Это так. Повар на юге мог бы сготовить на месяц вперед - и дальше не надо было трудиться. - Вы были свидетелем того, как Суслов сердился? - Михаил Андреевич умел сердиться. У него была дача по Рублевке - в Сосновке. Однажды рабочие красили на даче забор из сетки. По забору рос хмель, и рабочие - комендант недоглядел! - замарали краской кусты. Досталось и поблизости росшей черемухе. Суслов природу очень любил. Он так разгневался, говорит мне: "Мне не нужен такой комендант!" Я стал его успокаивать. Он замолчал и ушел. На второй день рабочие посадили вокруг елки, в одном месте даже достали и посадили черемуху - правда, более взрослую, чем была прежняя. В общем, навели марафет. Суслов сжалился, говорит мне: "Вы знаете, Ленин коменданта своего уволил за такое отношение к растениям-деревьям..." - В земле Михаил Андреевич любил возиться, что-нибудь сажать? - Нет, не сажал ничего. Но если шел гулять, обязательно все сучочки, ветки, что упали с дерева, подбирал и потом складывал - у него такие места были. Потом рабочие, которые работали в парке, все это забирали. В общем, Михаил Андреевич чистоту любил. Еще если видел по дороге грибы, собирал их. Иногда мы выезжали за грибами. Но это было для него нехарактерно. И с ружьем он никогда не ездил на охоту... А еще не любил никаких дополнительных излишеств. Однажды "наверху" приняли постановление устроить на дачах руководства убежища, чтобы в случае чего можно было спрятаться. Суслов был очень против, но подчинился решению. Впрочем, скоро все это строительство забросили и никто не стал ничего делать. - Как складывались у Суслова отношения с физкультурой и спортом? - Михаил Андреевич любил играть в волейбол, хотя играл он, конечно, посредственно... - А где набирали команду? - На юге команда складывалась из местной охраны: в Пицунде были три государственные дачи. Хрущев всегда только на одну ездил, Суслов - на другую, на третью - еще кто-то... Вот из охраны этих дач и складывались команды для волейбола. - Вы были в команде Суслова? - Я чаще против него играл. Но, замечу, мы никогда не "гасили" мячи в его сторону. И еще подбирали человека, который хорошо владел мячом и мог ему удачно выдавать пас, чтобы Михаилу Андреевичу было удобно ударить. Еще он любил домино. Я играл в паре с секретарем Суслова, а у него иногда партнером оказывался мой помощник, о котором я говорил выше, - ну тот, что 1912 года рождения. Иногда наша пара выигрывала, но мы все-таки старались немножко подыграть Михаилу Андреевичу. Он, когда проигрывал, печалился, огорчался.