Беседа с начальником милиции общественной безопасности Вячеславом Козловым

Накануне Дня милиции корреспондент «Вечерки» встретился с начальником милиции общественной безопасности, заместителем начальника ГУВД по городу Москве, генерал-майором милиции Вячеславом Козловым. Руководимая им служба отвечает за безопасность на улицах столицы.

– Вячеслав Алексеевич, как бы вы сами оценили уровень безопасности в столице, например, по пятибалльной шкале? Сами вы не боитесь выходить на улицу вечером в штатском?

– Очень непросто объективно оценить работу своего ведомства. С кем сравнивать, с какой страной, с какой структурой? Конечно, есть соблазн сказать, например, работаем на твердую «четверку». Но ведь никто, наверное, лучше меня не знает и наших недостатков. У нас большие кадровые проблемы, некомплект сотрудников, небольшая зарплата. Семьдесят процентов личного состава – молодежь… И, тем не менее, свое дело мы делаем, преступления раскрываем. И, как показывает объективная статистика, лучше, чем в прошлом году. В общем, на хороший средний балл работаем. А гулять по Москве я не боюсь. Почти ежедневно выхожу вечером без формы и без охраны.

– Вы говорите о некомплекте сотрудников. Откуда черпаете новые кадры и почему фактор молодости вы заносите в негатив?

– Нехватка патрульно-постовой службы в пределах десяти процентов. Это означает, что примерно 1000 сотрудников не выходят на ежедневное дежурство. Москвичи к нам не идут уже давно. Из Подмосковья в небольшом количестве приходят. А в основном из соседних регионов – Тверь, Калуга, Тула… Кто еще пойдет на такую зарплату? Хорошо еще, Юрий Михайлович Лужков доплачивает четыре тысячи рублей... На днях выступал замминистра МВД, сказал, что ожидается солидное повышение окладов. Вот ждем.

Теперь что касается молодости. Сначала человек, решивший у нас служить, три-четыре месяца учится в школе милиции, затем полгода ему преподают основы юридических знаний, затем еще год стажировка и практика. Все это время он считается стажером и только через полтора года становится полноценным сотрудником, но с минимальным опытом.

– На каком времени суток вы концентрируете внимание? Есть ли в Москве особо криминальные районы?

– Самое сложное время суток – с 17 до 22 часов. В это время на улицы выезжает наибольшее число нарядов патрульно-постовой службы (ППС), в этот период мы рекомендуем чаще делать обходы участковым.

А вот каких-то особенных криминальных районов в Москве нет. Да и быть не может. Если где-то наблюдается всплеск криминальной активности, мы на этом участке концентрируем наши силы и решаем проблемы. А иначе, зачем мы тогда нужны, если в конкретном районе постоянно тяжелая ситуация?

Летом дополнительное внимание уделяем паркам и местам массового отдыха. Там дежурят конные патрули, для контроля местности привлекаются вертолеты. Есть такие места и зимой – там, где занимаются зимними видами спорта. И, конечно, в любое время года мы контролируем обстановку во время проведения митингов, демонстраций, спортивных соревнований… Знаете, сколько наших сотрудников привлекаются для обслуживания одного футбольного матча? 1200–1500 человек. А 11 ноября, например, у нас в Москве три футбольных матча. И на каждый необходимо выделить сотрудников.

– В последнее время разрабатывается много электронных систем безопасности. Что из апробированного вами имеет право на жизнь?

– Сеть из 50 тысяч видеокамер покрывает всю территорию города. Сейчас идет замена устаревшей техники на камеры с большей разрешающей способностью.

Они позволяют четко рассмотреть на записи лицо правонарушителя. Техника помогает нам раскрывать преступления, задерживать правонарушителей.

Правительство Москвы выделяет на модернизацию технических средств большие средства, и это себя оправдывает. Кстати, первенство в освоении технических систем принадлежит милиции метрополитена. Там оснащение идет ускоренными темпами и приносит ощутимый эффект. Большинство правонарушений либо пресекается, либо раскрывается по горячим следам.

– Сейчас многие специалисты включают в систему городской безопасности сотрудников частных охранных предприятий (ЧОП) и дружинников. Насколько вам помогают эти структуры?

– Пока ЧОПы нам практически не помогают. Они концентрируются на тех объектах, которые охраняют. А на правопорядок в столице практически не влияют. Скорее наоборот... К нам устраивается человек, проходит обучение, получает подготовку, обрастает связями, а через 1,5–2 года уходит в ЧОП на большую, чем в милиции зарплату. Да еще уводит с собой друзей... Получается, что милиция – перевалочная база для частных охранников.

Другое дело дружинники. Это реальные помощники. Более 1000 человек ежедневно выходят вместе с милиционерами патрулировать улицы. И жаль, что так мало.

– Еще относительно недавно на улицах дежурили милиционеры с автоматами. Сейчас их стало заметно меньше. Какое оружие должно быть у постового милиционера?

– Я всегда был против патрулирования с автоматами. Не дай бог пальнет – пуля пролетит полгорода. Автоматы могут понадобиться на постах ГИБДД, когда идет погоня и надо остановить машину нарушителей, группам немедленного реагирования, вневедомственной охране… Что касается оснащения милиции, то сейчас наш стандартный набор – пистолет, наручники, газовый баллон, бронежилет.

– Кроме оружия есть еще и форма. С 10 ноября начинается введение в частях милиции общественной безопасности новой формы. Это что – новый имидж?

– Ну, нас это пока не касается – эксперимент по введению новой формы начнется в 12 регионах, определенных МВД России. Форма будет проверяться в рабочих условиях, дорабатываться, прежде чем ее официально введут по всей стране. Что касается меня – то я «за». Мне не нравится нынешняя форма: бушлат похож на телогрейку, фуражка – на бейсболку, брюки не сидят хорошо практически ни на ком. Цвет нашей формы незаметен в толпе.
   Поэтому, если у МВД появились деньги на эти цели, новую форму надо разрабатывать и вводить.
   – Имидж не определяется только одеждой. Есть еще и образ милиционера в сознании москвичей. И, увы, нередко бывает негативным. Иной раз можно услышать, что милиционера боятся больше, чем хулигана. Вы с этим как-то боретесь?
   – Все жалобы на работников милиции рассматривает лично начальник ГУВД Владимир Васильевич Пронин. И если жалобы подтверждаются – решение принимается однозначное. Об этом знает каждый сотрудник ГУВД. Тем не менее определенный отсев неизбежен. И в этом нам помогает служба собственной безопасности.

Есть и обратная сторона этой медали. Граждане частенько пытаются очернить сотрудников, которые им чем-то не угодили. Ведь в милицию, особенно к участковым, обращаются по любому поводу. Просто не знают, к кому еще обращаться. Соседи залили квартиру, батареи холодные, в подъезде неубрано… Многие считают, что милиция за все в ответе. И если участковый не смог помочь – рождается жалоба. Такое тоже не редкость.

Подливают масло в огонь телевидение, кино, пишущая братия… Сложились даже определенные негативные стереотипы. Порой складывается впечатление, что все вокруг в нашей работе разбираются лучше нас. Приходят уважаемые люди и начинают критиковать, жаловаться на нашу работу, сотрудников. Причем критикуют всю систему. Я слушаю и думаю: но ведь вы-то своим детям в милицию не рекомендуете идти. Пришли бы, навели порядок, если так все плохо. Мне бы в данном случае хотелось бы вспомнить выражение: правопорядок определяется не наличием преступлений, а умением их обезвредить. И с этим мы пока справляемся.

– В последнее время в милиции становится все больше женщин. Их принимают в любые подразделения или есть какие-то ограничения?

– Женщины действительно к нам идут. Прежде всего в кадровую службу, подразделения по делам несовершеннолетних, психологическую помощь. В службе 02 вообще могут работать только женщины. Сколько звонков за смену, люди разные, психологически неуравновешенные, нервные… С каждым надо найти общий язык, понять. Среди дознавателей и следователей женщин 60–70 процентов, в кавалерии их тоже немало. Есть женщины-кинологи, участковые уполномоченные милиции, а в ОМОНе есть даже женщина – инструктор по рукопашному бою.

Но при этом все же в патрули ППС, на мой взгляд, женщин включать рано. На Западе, в Европе, США смешанных патрулей действительно много. Но здесь надо учитывать разницу в менталитете, законопослушании граждан. Думаю, к появлению женщин-патрульных мы пока не готовы.