У кого воруют? У себя!

В ходе комиссионной проверки начальником дороги Владимиром Супруном выявлена череда фактов хищений дизельного топлива на маневровых тепловозах

В соответствии с планом, комиссия остановилась на станции Седельниково, начала осмотр хозяйств.

«Арестованный» локомотив

На пункте технического осмотра локомотивов внимание привлек скромно стоящий в сотне метров от депо и поста ведомственной охраны списанный зарешеченный вагон электрички.

– Что в нем? – поинтересовался Владимир Супрун.

– Кажется, склад локомотивщиков, – ответили ему неуверенно.Начальник дороги выдернул болт запора на двери, поднялся в вагончик. Взгляда хватило, чтобы понять его истинное предназначение: среди старой мебели, мусорных куч валялись шесть

50-литровых канистр, больше десятка разномастных емкостей. Над всем этим витал характерный дух дизельного топлива.

– Это пункт перевалки, пункт воровства солярки. Вот они, эти 14 процентов перерасхода дизельного топлива на дороге, а на самом деле – 14 процентов воровства. Здесь все готово к тому, чтобы в темноте слить 400 литров из баков и по-тихому их реализовать. Под носом ведомственной охраны и частного охранного предприятия «Содружество ветеранов». Нужна ли дороге такая «охрана»?

По «горячим следам» комиссия подошла к маневровому тепловозу. Снаружи все выглядит благопристойно, опломбировано. Машинист Сергей Никитин и помощник Юрий Медведев сначала даже оскорбились: «Да кто вам сказал, что мы воруем топливо»? Но в кабине находится клеймо с пломбиром, в инструментальном ящике пломбы, в багажнике «Опеля» машиниста четыре канистры с остатками солярки. Вызывается следственно-оперативная группа транспортной милиции. В это время «арестованный» локомотив подвергается осмотру. Снимаются остатки топлива, идет сравнение пломб, маршрута машиниста с учетом расхода топлива, покрашенных частей резьбовых соединений, открываются шахты и камеры, берутся пробы ГСМ.

По локомотиву сразу видно: воровали давно и регулярно. Но вот вопрос: только ли локомотивные бригады? Одним им такой «оборот» наладить трудновато… Ответить на него должна транспортная милиция.

Может быть, случайный эпизод? Следующие проверки показали Владимиру Супруну и комиссии, что на дороге хищения топлива приобрели угрожающие размеры, стали системой.

На другой день это подтвердилось на станции Аппаратная. Из шести осмотренных локомотивов ТЭМ-2 и ТЭМ-7 локомотивных депо Свердловск-пассажирский и Свердловск-сортировочный у пяти, как пишется в акте комиссии, «Заправочные горловины топливных баков опломбированы, топливные трубопроводы опломбированы, резьбовые соединения окрашены. После снятия пломб защитная сетка заправочных горловин с одного бока исправна, с другого пробито дно защитной сетки – возможен слив топлива через шланг». Стоит копнуть глубже, и находятся кисточка, краска разных цветов – чтобы закрасить место развинченного резьбового соединения, через которое гонится топливо в канистру расхитителей, емкости под солярку, разводные газовые ключи, пломбиры и пломбы, сливные шланги и трубки, даже запасные пробки горловин. На сотни литров расход топлива превышает нормативные, исходя из реального объема работы за смену. Находятся колода карт, пачка кроссвордов, а то и детектив.

Новый день – новое подтверждение. На станции Исеть готовится к сдаче ночная смена на тепловозе ТЭМ-2. Машинист Сергей Кручинин и его помощник Антон Ципушкин уверены: с их локомотива дизельное топливо «налево» не сливают. Но комиссия уже наработала опыт раскрытия воровства и на слово не верит.

Несмотря на то, что на топливном баке вместо пломбы солидно смотрится запорное устройство «Спрут», которое чаще можно видеть на дверях вагонов, и здесь с правого бока выявляется пробитое дно защитной сетки заправочной горловины. На месте стоянки локомотива между разбросанными отработанным обтирочным материалом и пустыми бутылками от различных напитков явно просматриваются следы разлитой солярки.

– Все это болтовня – о великих объемах работы и увеличении расхода топлива, – показывает начальник дороги на «живом» примере руководителям локомотивного хозяйства. – Топливо сотнями литров уходит в воровские канистры, разворовывается в открытую. Нужно очистить локомотивы от всего лишнего. Определить порядок их приемки, чтобы каждый факт воровства бросался в глаза, и каждая бригада отвечала за него по полной программе. Любой проверяющий – если что нашел – немедленно отстраняет бригаду от работы. А тем, кто уличен, – не место на транспорте! За факты укрывательства и коррупции – увольнять!

Тема хищений топлива остро звучала и на подведении итогов комиссионного осмотра Нижнетагильского отделения дороги. Перед руководством отделения, локомотивного отдела, командирами локомотивных депо поставлена задача: в ближайшие дни навести порядок в учете, хранении ГСМ,  контроле над его расходованием.

– Надо поднимать на борьбу с воровством силы общественности и в авангарде вставать профсоюзу, а в качестве союзников привлекать жен машинистов, – таково мнение председателя дорпрофсожа Анатолия Гаращенко.

Он предложил группам из работников ведомственной охраны, машинистов-инструкторов и членов профкомов локомотивных депо пойти на локомотивы и навести там порядок. Разъяснить в депо, в семье, что цена ворованной канистры – 500 – 1000 рублей, а цена увольнения машиниста – честь, десятки, сотни тысяч рублей. Решительно переломить мнение в коллективах по отношению к воровству как к отдельному факту. «Лихие» деньги на иномарки не появляются «из воздуха» – вор крадет их у компании, коллег, семьи!